---

Глава 3. Мировое сообщество и "национальные" идеи

Ошибкой будет утверждать, что образование человеческого сообщества по канонам какой-то одной или нескольких каких-то идей организации человеческого общежития насчитывает несколько сотен лет. Вряд ли следует ему вести отсчёт и на тысячи лет. Скорее всего, формы человеческого сотрудничества, а, следовательно, и организационные формы его общественного уклада жизни, появились в преддверии возникновения первобытно общинного строя. Поскольку этот вариант организации человеческого общежития уже предполагает наличие и использование для его создания какой-то идеи, на базе которой и организовались племена в необходимую для них общину. При этом вовсе не исключено, что у одного племени, проживающего на одном берегу реки, правила поведения, общения, добычи и распределения пищи, существенно отличались от правил, бытовавших у племени с противоположного берега.

Обращает на себя внимание тот факт, что за все пройденные десятки тысяч лет существования человеческого сообщества, ситуация ничуть не изменилась. Так же, как и в те времена, мы сталкиваемся с ситуацией, при которой одна общность людей, называемая сегодня уже не племенем, а государством, находящейся по одну сторону границы, живёт по одним законам бытия, а по другую сторону границы – по другим. И это состояние, как это и ни странно, принято у нас считать вполне нормальным и цивилизованным. Что характерно, каждый правитель этих государств уверяет при этом своих сограждан, ближних и дальних соседей в том, что именно их вариант организации государственности обустройства обеспечивает всем проживающим демократические права, делает народ счастливым и свободным¹³. Не удивительно, что эти, столь очевидные противоречия, оказывались причинами многочисленных войн, преследовавших не грабительские цели, не разрешение каких-то территориальных или имущественных споров, а решали задачу: найти, хоть с помощью последнего аргумента пушек общий язык с идеологическим противником. Цель – традиционно благородная и созидательная: создание единой платформы мирного сосуществования народов. То есть, на деле мы вновь сталкиваемся всё с тем же методом построения мира рычагами войны. Грабежи, насилие, рабство в таких войнах отодвигались уже на второй план, и существенного значения для воюющих сторон не имели. Каждое племя, государство или народ в этих войнах защищали только одно – свою землю¹⁴. Если точнее, то отстаивали своё исконное право распоряжаться на своей земле по своему усмотрению всем тем, что на ней и в ней находится, а не действовать по указке своего ближнего или дальнего соседа. Именно эту мысль сепаратисты всех времён и народов рядили и рядят в одежды «свободы», «независимости» и «суверенитета», что свидетельствует о крайне низком уровне их знаний в этой области (все мы дилетанты, но каждый не в своей сфере).

Эти, как мы уже выяснили, политические устремления, были заложены каждой из конфликтующих сторон в основу своей внутренней и внешней политики. Самым примечательным является как раз то, что на знамёнах противоборствующих сторон, помимо бытующих и модных поныне терминов «независимость и суверенитет», были начертаны одни и те же слова: мир, труд, свобода, равенство и братство. Теперь уже можно с полной уверенностью сказать, что все подобного рода войны на земле прошли именно под этим знаменем. Даже Гитлер вёл свою войну против народов Европы и СССР¹⁵, имея в виду конечной целью установление справедливого мира во всём мире. Но только с «маленьким» нюансом: этот мир должны были строить и поддерживать, по мнению германских национал-социалистов, только истинные арийцы. Поскольку, по их мнению, – кстати, не совсем уж и безосновательному, ибо именно Германия была одним из родителей Европейской идеи, – ни одна нация в мире за все пройденные тысячи лет, так и не смогла создать счастливую и процветающую страну. Сегодня, когда Вторая мировая война уже давно завершилась не только военным крахом нацистской Германии, но и дискредитацией нацистской идеологии, а с ней и Европейской идеи, Россия-СССР, уже в свою очередь, также имеет все основания утверждать: и Германия не смогла решить столь сложную задачу. Хотя, и об этом уже упоминалось, всё ещё имеются некоторые обстоятельства, требующие более внимательного отношения к этой, ещё не совсем закрытой теме.

В связи с упомянутыми столь мрачными страницами истории человечества, возникает вопрос: коль скоро за все десятки тысяч лет нашего существования мы так и не смогли найти общий язык со своими ближними и дальними соседями, не проще ли вовсе отказаться от столь бесплодного поиска «света в конце тоннеля»? Может человечество сможет и вовсе обойтись без «национальных» идей, и, наконец-то, станет жить без войн, насилия и рабства?

Надо отдать должное: логика у этой позиции имеется. Действительно, раз уж множеству войн на планете человечество, пусть даже и гипотетически, «обязано» соперничеству «национальных» идей, так не проще ли вовсе отказаться от них, и взяться жить на этой прекрасной планете без всяких идеологических и философских страстей? Ведь она так устроена, что если ей не мешать, то места и пропитания хватит всем на ней живущим.

Места и пропитания, может, и действительно хватит всем, но радовать это обстоятельство вряд ли кого будет. Отказ от «национальной» идеи моментально сбросит человека с вершины биологической пирамиды к её основанию, и лишит его столь понравившегося ему звания – Homo sapiens. Отказавшись от основополагающей идеи, мы автоматически лишаемся самой возможности организоваться в какую-нибудь общественную форму, поскольку мы этим крайне безответственным шагом закрываем Закону и Порядку все двери в нашей жизни. Какой прок нам от такой «свободы»? При анархии и хаосе невозможно не то, что пользоваться результатами своего труда, но даже невозможно трудиться на благо не только всего общества, но и себя самого, поскольку труд при таких обстоятельствах утрачивает свой смысл: всё равно отберут. Поэтому, отказом от создания идеологической и философской базы нашего бытия, мы природу войн и прочих общественных бедствий и несчастий не устраним, а наоборот, дадим ей все возможности для разворота и разгула.

Если вспомнить нашу историю, то мы сможем привести множество примеров рождения, становления, развития, процветания и увядания многих «национальных» идей. Достаточно вспомнить Древний мир: Палестину, Индию, Китай или тот же Египет или Римскую империю. Каждое из этих государств или империй, – добровольно или же силой оружия, в данном случае значения не имеет, – строили свою общность и государство на базе одной системы взглядов, которая служила основанием для создания уголовного и гражданского законодательства. Если властям удавалось построить достаточно мощное государство, обеспечить стабильность и развитие его экономической жизни, дающих возможность каждому гражданину работать и жить в достаточно комфортных условиях, то, как правило, недовольными созданными или навязанными порядками становятся только лишь совсем уж опустившиеся безграмотные люди. Но как только начинали попираться установившиеся десятилетиями принципы справедливости, к ним примыкала не только интеллигенция, но и представители аристократии и власти. Для благополучия народа и существования государства это явление следует рассматривать в качестве серьёзного и предпоследнего предупреждения (последним будет клич о заклании своей «национальной» идеи). Кроме того, как правило, развал такого государства начинается с небывалого разгула преступности, что для этого болезненного периода жизни государства является естественным и неотвратимым явлением. Более того, преступность и бандитизм в этот период получают статус официальной политики властей. Как гласят азы криминалистики, «преступность – это нормальная реакция нормальных людей на ненормальные условия жизни». Вывод властных структур государства, столкнувшихся с этими крайне неблагоприятными обстоятельствами, должен быть один – реформы.

Из истории рождения и развития упомянутых древних государств и империй необходимо сделать ещё один вывод. Так, например, Китайская империя не состояла только лишь из представителей одной национальности. Входило в неё состав множество племён и народов. И поскольку Китайская империя просуществовала не одну сотню лет, надо полагать, что всем проживавшим на её территории народам оказались очень близкими порядки и законы, внедряемые в центре и провинциях одной для всех властью. То же можно сказать и об Индии, Палестине или Египте. А это значит, что в каждой стране объединяла многие племена и народы не две, не три и не четыре, а только одна единственная идея организации их государственности обустройства. Из этого следует вывод, что национальными, как их именуют сегодня некоторые аналитики, идеи этого уровня быть не могут в принципе. Так же, как не может отсутствовать у них, например, чувство патриотизма, которым сегодня столь неприлично кичится Американская идея. Все идеи этого уровня непримиримы, предельно патриотичны и принципиальны, а также, – за исключением Скандинавской, Русской и Японской, – чрезвычайно агрессивны по отношению ко всему, что может даже в косвенной или гипотетической форме затронуть их интересы. Человек или общность людей, сталкиваясь с ними, должны учитывать эти характеристики, в противном случае не то, что консенсуса, но и элементарного контакта с ними они не смогут установить. Человеку ничего не остаётся, кроме как научиться обходиться и обращаться с этими идеями самым уважительным и деликатным образом. Но не уничтожать строптивую или, по мнению некоторых аналитиков, слишком агрессивную идею, поскольку подобные идеи относятся к разряду общечеловеческих ценностей, со всеми вытекающими из этого статуса последствиями. Их убийство, – как, впрочем, и любое другое, – непременно приведёт к крайне нежелательным или катастрофическим последствиям. В качестве примера можно привести упомянутое убийство наследников Ивана Грозного, повлёкшие за собой десятилетия мора, голода и смуты; или же убийство Христа, повлёкшее за собой тысячелетия бедствий народов всего мира. Причину возникновения столь драматических коллизий мы уже упоминали: эта сфера интересов (рождение и смерть) находится под патронажем не человека, а Бога. Даже Его вечный оппонент, которого мы называем дьяволом, не вправе вершить делами Жизни и смерти, поскольку это прерогатива только Бога (Создателя, а не разрушителя). Не в членах дьявола (рафинированного дилетанта) находятся бразды правления миром, что и вынуждает его использовать в своих целях человека, наделённого этим правом (в одном элементе одного сектора всей биосистемы планеты).

Бытует в этой связи ещё одна точка зрения. Коль скоро каждое племя, народ или государство имеет свои уже устоявшиеся и веками культивируемые на их жизненном пространстве несовместимые друг с другом идеи, неужели они действительно не имеют никакой возможности наладить своё мирное сосуществование друг с другом в рамках одного сообщества и на базе двух или нескольких идей этого уровня? Ведь не может быть такого, чтобы на территории одного государства находились только приверженцы одной единственной идеи. Наверняка найдутся завистники, лжецы, мечтатели или предатели, ратующие либо за порядки, бытующие в соседних или заморских племенах или странах, либо за идеи, пропагандируемые доморощенными «новаторами». Затеваемая ими бескомпромиссная борьба за торжество приятной для них, но всё же чужой для большинства населения страны идеи, ничего кроме бед и смуты в этой стране принести не может.

Имеется ли возможность примирить непримиримое, создав, ради всеобщего спокойствия и сохранения страны общество, в котором бы смогли удовлетворять свои запросы люди, имеющие полярные представления о нравственности, справедливости, законности и порядке? К счастью, это невозможно. Более того, этого делать нельзя категорически, как нельзя, например, ради сохранения классов, видов и подвидов живых существ на земле, пытаться спаривать различные виды и подвиды этих существ. Причина всем хорошо известна: неминуемо появление на свет мутантов с весьма нежелательными для окружающих и Природы характеристиками. Человечеству уже известны весьма острые, трудноразрешимые или уже неразрешимые проблемы, связанные даже с не появлением мутантов, а, всего лишь, с переселением некоторых представителей флоры и фауны с одного континента на другой. Например, заселение кроликами австралийских просторов. Или же появление в водоёмах сине-зелёных водорослей. Даже осуществив подобные вмешательства в дела Природы, мы сталкиваемся с явлениями, о которых учёные начинают говорить как об экологических бедствиях. Что же станет с Природой, если в ней появятся на законных основаниях чуждые её Законам выродки? Пойдя по пути создания мира мутантов, мы вообще рискуем уничтожить жизнь на планете, ибо мутант ни Природе, ни человеку, ни себе самому ничего хорошего дать, не может. По этим причинам брать мутанта за модель организации государства, как мы это уже сделали в 90-х недопустимо. Какой смысл плодить их и подражать им, когда имеется прекрасная возможность совершенствовать не только животный и растительный мир, но и государственные образования естественным путём? Что нам мешает, создавая государство, брать в качестве модели свой собственный организм? Тем более что в Библии по этому поводу ясно и однозначно нам предписано: создавать государство следует «по образу и подобию своему».

По приведённым выше причинам конструктивным и единственным выводом по нашей теме является положение: одна страна, – разумеется, если она против образования на своей базе сущности, обладающей всеми характеристиками мутанта, –не может и не должна создаваться на основе двух или нескольких базовых идей. К сожалению, Россия всё-таки умудрилась в последнее десятилетие ХХ века «вляпаться», как это определило её руководство, в столь неприглядную «мутантную» историю, связанную с разделом страны по идеологическим и конфессиональным признакам, последствия которого непосредственно могут стать причиной развала России. Вряд ли кто в будущем из наших потомков поверит, что истина, гласящая, «всякое царство, разделившееся самое в себе, опустеет, и дом, разделившийся сам в себе, падёт», русским была неведома.

Обращает на себя внимание ещё одно обстоятельство. Если эти идеи являются общечеловеческими¹⁶ и основополагающими для образования страны и общества, значит, в сущности, именно они являются тем источником, из которого законодательная власть должна черпать нужные государству законы. То есть, эта стратегия однозначно диктует ей необходимость не изобретать законы, как это делают депутаты в парламентах, а искать и открывать их. Ибо законы не выдумывают, их открывают. Точно так, как это делают физики, химики, биологи, открывая и выводя законы, закономерности и правила, согласно которым существует наш мир. Согласно этой же стратегии, мы, при создании структуры государства, государственных и общественных институтов, должны, всё-таки, последовать совету Библии, и смоделировать Природу планеты в качестве поля деятельности общественно-экономической формации, и свой собственный организм, взяв его в качестве эталона к подражанию для создания социума. А при создании нормативно-правовой и юридической документации, мы, также следуя совету Библии, должны взять в качестве образца главные её элементы, исполняющие в Природе функции и роль регулятора и законодателя. Как известно этими элементами биосистемы, являются вода и воздух.

В образе воды следует понимать принятое законодательство, а в образе воздуха – философию и идеологию государства и общества¹⁷. Именно благодаря воздуху и воде существует всё живое на планете, и именно они регулируют все взаимоотношения между всеми живыми существами, флорой и фауной планеты.

В этом смысле законодатель ни чем не отличается от водоноса, черпающего из родника воду и носящего её людям. Его задача, как известно, не изобретать столь могучую жидкость, не творить её из различных химических элементов, а только доставлять её потребителю в предельно чистом и свежем виде из понравившегося всем источника. Поэтому самым главным условием для профессионального законодателя, – как и для водоноса в его деле, – является наличие знаний об особенностях и характеристиках всех работавших в прежние времена, и работающих в наше время идей организации человеческого общежития. Ибо дилетантизм в этой сфере непременно приведёт к весьма нежелательному и опасному явлению – эклектике в нормативно-правовой, юридической и технологической документации. То есть, выражаясь языком биолога, к появлению в сфере государственного строительства сущности, имеющей все признаки и характеристики мутанта.

К чему приводит совмещение несовместимого нам хорошо известно: коль скоро идеи такого уровня являются соперницами и заклятыми «друзьями» по отношению друг к другу, следовательно, на практике вся их конфронтация будет перенесена в общественное сознание, нормативно-правовую документацию и в практику государственного строительства. Мира и благополучия в таком государстве его гражданам ждать не следует.

Коль скоро у существующих сегодня «национальных» идей уже имеется практически готовое к внедрению юридическая и нормативно-правовая документация, что действительно сводит значимость законодателя к роли всеми ожидаемого и уважаемого водоноса, то неизбежно возникает вопрос: плохо это, или хорошо? В первую очередь, естественно, возникнет он у самого законодателя, поскольку не каждому из них придётся по вкусу рутинная и «лакейская» роль водоноса.

Вопрос, конечно, детский, но для обустройства государства, его благополучия и перспективы, ответ на него имеет огромное значение. Ведь, если принять за данность, что законы нашего бытия уже где-то и кем-то прописаны, значит, это обстоятельство автоматически лишает всех законодателей так называемого творческого подхода в их работе. Его требование в этих условиях, – обеспечить себе права и возможности самому изобретать все необходимые для жизнедеятельности государства законы, – будет выглядеть капризным и неэтичным, а также попыткой вмешательства в чужие дела. Но и отмахиваться от проблемы соблюдения интересов представителей якобы столь нужной государству профессии, будет, по меньшей мере, актом неуважения к ней. Поэтому, ответ на заданный вопрос: насколько перспективны требования законодателя, обеспечить ему творческую «свободу и независимость» в этом чрезвычайно важном деле, необходим.

Опыт общения с законодателем у нас пока имеется один: за все пройденные нами тысячи лет он, имея полную или частичную творческую свободу и независимость создавать законы, так и не смог миру доказать делом свою состоятельность в этом вопросе. Надо ли доверяться ему и впредь? Пока же выпускаемые им рекомендации, положения и законы носят субъективный характер, а признаков, что законодатель намерен всерьёз взяться за изменение своей роли в обществе и своих функций, пока не видно. Следовательно, перспектив избавиться от субъективизма и лоббирования в этой чрезвычайно важной сфере государственного строительства, общество в этих условиях иметь не может. Насколько необходимы нам законы, выражающие интерес только одной какой-то части общества?

Существует мнение, что терпеть такое положение общество вынуждали непреодолимые обстоятельства. Заключались они в отсутствии объективных, проверенных практикой знаний в этой сфере, вследствие чего каждый из руководителей государства вынужден был начинать своё правление практически с нуля. То есть с отрицания достижений своего предшественника и объявления своей, так называемой «новой» программы.

Оригинальностью подобные документы не отличались во все времена. Как правило, в них затрагивались проблемы пересмотра подходов в определении структуры государства, списка необходимых обществу государственных и общественных институтов, привлекаемых к общественной и государственной деятельности, организации их работы и сотрудничества, а также подготовки и утверждения необходимых законов, которые должны регулировать актуальные сиюминутные ситуации. Но, что существенно, не обеспечивать достижение долгосрочных стратегических целей и задач.

Чем, в сущности, отличались эти программы друг от друга? Если честно и объективно, то ни чем. Разумеется, кроме процентного соотношения дележа общего бюджета. Ибо дальше изменения процента финансирования тех или иных структур и институтов, и применения новых способов дележа общего бюджета, ни у одного руководителя, кроме В. Ленина, за все эти десятки тысяч лет фантазия не шла. Тратить же время на поиски альтернативных концепций, или же на разработку принципиально новых подходов к этим проблемам, за все века смогли найти возможность только несколько государств. Прежде всего, к ним следует отнести Китайскую империю, Древнюю Индию, Древнюю Грецию и СССР. Но и они, потратив на решение этих проблем десятки и сотни лет, так и не смогли найти приемлемые для своих народов и мирового сообщества ответы. Появились решения злободневных проблем только в конце ХХ века, что, хотя и с некоторым опозданием, но всё же даёт нам возможность пересмотреть нормы и принципы общественного уклада жизни не только в отдельно взятой стране, но и в группе заинтересованных в реформах стран. Если человечество всё же возьмётся за их проработку, то это станет первым и весьма существенным шагом к предотвращению не только очередной «горячей» мировой войны, но и малых, локальных и региональных конфликтов. Если не возьмётся – очередной мировой войны за передел сфер влияния не избежать. Платформа решения этой проблемы уже сформулирована и утверждена практически всеми странами мира: только на базе Закона и через механизмы создания правового государства. Вопрос теперь за «малым»: как, и на какой базе создавать Свод Законов, который приняли бы государства с различными политическими и экономическими системами, конфессиональными и культурными пристрастиями, местечковыми и вселенскими амбициями?

Создаваемое нами философское и идеологическое обоснование государственности обустройства и законы государства выполняют те же функции и роль, которые выполняет вода и воздух в созданном Природой мире. В сущности, Закон является тем же носителем и регулятором жизни государства, что вода и воздух на планете. А их, как известно, не изобретают каждый раз при ощущении жажды или удушья. Законы ищут. Поэтому и Законы, согласно которым существует то или иное государство следует не изобретать, а искать. Причём, использовать для этого, в качестве своеобразного инструмента, следует законы, регулирующие состояние гармонии (то есть, согласия) мира. И в этой связи необходимо отметить, что каждое понятие, используемое нами при создании и эксплуатации созданного нами мира, с точки зрения состояния гармонии мира, является многоплановым и объёмным, что накладывает некоторые трудности в их понимании и использовании. В данном случае этим понятием является фраза «носитель и регулятор жизни». Например, с точки зрения жизни на планете, этими веществами, безусловно, будут воздух и вода. С точки зрения создания и эксплуатации государственной системы – ими, без сомнения, будут идеология и Закон.

Если же вести речь об экономических взаимоотношениях физических и юридических лиц, которые сегодня мы объединили под понятием «рыночная экономика»¹⁸, то функции носителя и регулятора этих взаимоотношений будут выполнять: в образе воды – деньги (или любой другой регулятор, заменяющий их), а в образе воздуха – всё те же законы, но теперь уже экономические. Таким образом, сутью совершенно разных объектов (систем) в существующем или создаваемом нами мире, может оказаться одна и та же функция. В данном случае всё то, что является носителем и регулятором жизни. В сущности, если рассматривать их с точки зрения регулятора и носителя жизни, эти понятия, например, деньги и идеология государства, являются одним и тем же. Только работают они в совершенно разных системах, что и создаёт для наблюдателя видимость и очевидность существенной разницы между этими понятиями.

В практике использования этих понятий в нашей жизни, мы сталкиваемся с довольно сложным вопросом о месте нахождения этих понятий в рассматриваемой конкретной системе, и порядке их использования и эксплуатации. В этой связи следует отметить одно общее для всех носителей и регуляторов жизни положение: в любой существующей функциональной системе оно определено Создателем чётко и однозначно – в знаменателе дроби. То есть носитель и регулятор существует для Жизни, но не наоборот. При этом нам следует помнить, что Жизнь должна иметь все возможности, права и условия, чтобы по своему разумению и решению в любой момент отказаться от усложняющего её бытие фактора наличия знаменателя. Точно так, как это делает математик, приведя в соответствие всю математическую систему к форме, например, уравнения. Причина такого решения проста: знаменатель уже выполнил свои функции, и поэтому в дальнейших операциях его использование не обязательно. Точно так и Жизнь должна иметь возможность отказаться от обременительного влияния «знаменателя». Естественно, до появления очередного приступа потребности в носителях и регуляторах.

В связи с этим обстоятельством, мы можем задать очень неприятный для законодателя вопрос: какой смысл нам каждый раз и заново изобретать формулу «воды» и технологию её изготовления? Не проще ли будет обществу воспользоваться уже готовым, проверенным миллионами лет успешной практики решением главного для его существования вопроса, предложенного нам ещё Создателем в качестве эталона к подражанию? Ведь если придерживаться капризов и амбиций законодателя и дальше, мы рискуем получить жизненно важное для всех нас вещество (продолжим аналогию с водой) у одного и того же изготовителя с полярными характеристиками, что отнюдь не будет способствовать утолению «жажды» и улучшению вкуса приготовленной на нём «пищи». Более того, такая практика непременно приведёт к совершенно нежелательным для всех нас незапланированным последствиям. К тому же, и это также проверено Жизнью в течение миллионов лет, вода и воздух должны быть по своим химическим и физическим характеристикам одними и теми же, где бы мы их не находили. Значит и Закон должен быть таким же неизменным и действенным в любой точке страны. Пользоваться же им должен любой гражданин государства без опасения «отравиться», «отравить» своих близких или нанести вред своей деятельности. Причём, в любое время суток и по первому же требованию. Эта возможность должна существовать для всех граждан, а не только для избранных или представителей какого-то класса или какой-то партии.

Насколько надуманно сравнение идеологии государства и его законов (или базовой идеи) с водой и воздухом? Особо непримиримым скептикам можно предложить компромиссный вариант трактовки этих двух понятий, заключающемся в давно всем известном понятии – художественный образ. Как правило, к нему обращаются режиссёры, художники и писатели, чтобы выразить функциональную, духовную сущность (его суть) предмета, а не его телесную оболочку. То есть отразить его душу, а не видимость. Надо полагать, что платформа, выражающая одну из ипостасей рассматриваемой сущности, всё же позволит любому скептику согласиться принять её за основу для компромисса. Тем, кто склонен вести более обстоятельный и предметный разговор по многим направлениям анализа, то им следует иметь в виду, что ответ на этот вопрос непосредственно будет зависеть от занятой наблюдателем позиции. Если он будет мыслить категориями существительных и только с материалистических позиций, то он, без сомнения, ничего общего между водой и идеологией не найдёт и под самым сильным микроскопом. Если же он станет исследовать этот вопрос с точки зрения глагола, то есть рассматривать функции и роль, выполняемых каждым из этих существительных в своей среде, то непременно отметит, что и то и другое существительное, в принципе, делает одно и то же дело. Но каждое в своей сфере: обеспечивает и регулируют все условия бытия. Такой взгляд позволяет утверждать о корректности проведённого аналога столь несопоставимых на первый взгляд вещей, которыми являются, например, воздух, СМИ и религия.

В сущности, мы сталкиваемся с чрезвычайно важной проблемой: чему отдать приоритет в своей жизнедеятельности, существительному, или глаголу? С одной стороны существительное, в силу очевидному и присущему ему консерватизму, стабильности и материальности, является весьма привлекательной категорией для человека, поскольку даёт ему столь необходимую опору и стабильность. Есть что подержать в руках, разобрать и собрать, измерить и проанализировать, в то время как с глаголом такие манипуляции невозможны. С другой стороны, мы знаем, что все наши надежды на эти качества существительного обманчивы. Ибо зиждутся они на застое (болоте), в нём нет жизни, а служит существительное смерти. А у глагола сущность изменчива, из-за чего, например, нельзя войти в одну и ту же реку дважды, поскольку она за несколько мгновений меняет своё состояние, как нельзя той же реке принимать в себя одного и того же человека дважды, поскольку этот человек, также за несколько мгновений, меняет своё состояние. Но изменяет столь разительным образом существительное именно глагол. Это он организует и осуществляет все жизненные процессы, меняющие существительное столь радикальным образом. Более того, именно благодаря глаголу и существует существительное, поскольку именно глагол поддерживает в существительном жизнь. Глядя на работу глагола, мы даём определение каждому интересующему нас объекту, исходя из его функциональных характеристик. Например, самолёт только тогда начнёт оправдывать своё название, когда он взлетит, и будет осуществлять полёт. Стоящий же в ангаре или на аэродроме летательный аппарат, представляет собой не более чем груду специально подобранных деталей, узлов и агрегатов. Но делать «ставку» на глагол, из-за его неуловимости, неуправляемой мобильности и чрезвычайной манёвренности, человек опасается. Ибо ориентация нашей жизни на глагол изначально предопределяет наличие возможности выхода ситуации из-под контроля. Это обстоятельство требует от пользователя достижения высокого уровня своей квалификации и профессионализма, а также глубоких знаний об объекте и системе его управления. В противном случае постоянно меняющаяся ситуация непременно перейдёт в разряд неуправляемых, и станет подвергаться давлению негативных обстоятельств. По этим причинам дилетант покорить глагол и управлять осуществляемыми им процессами не может.

С третьей стороны, нельзя не отметить, что глагол «служит» Жизни, а существительное – смерти. И не учитывать это обстоятельство, значит, обречь себя, общество или государство служению только смерти (яркий пример – развитой социализм 70-х–80-х годов в СССР), что далеко не по вкусу каждому из нас. Глагол, несмотря на кажущееся непостоянство и изменчивую сущность, в сущности, является чрезвычайно верной субстанцией, поскольку, несмотря ни на какие обстоятельства, он в любых условиях обречён делать своё дело. Если это не происходит, мы будем уже иметь дело не с глаголом, то есть с Жизнью, а с существительным, то есть со смертью. Нельзя также сбрасывать со счетов и потребительскую, иждивенческую сущность существительных (по этой причине невозможно удовлетворительно разделить бюджет государства), живущих и существующих только благодаря неуёмной трудовой деятельности глагола.

Имеется ещё одно, пожалуй, самое главное обстоятельство в рассмотрении этой проблемы. В сущности, факту возникновения состояния гармонии мира мы обязаны именно и только глаголу. Анализируя те или иные процессы, мы неизменно отмечаем одно обстоятельство: во всех предметах, несмотря на разные условия их существования и участвующих в их жизнедеятельности процессах, сущность всех процессов является одной и той же. Проиллюстрировать это явление можно выводом М. Ломоносова о единстве мира и происходящих в нём процессов, выраженного им в известном стихотворении:

Когда бы смертным
	столь высоко,
Возможно было возлететь.
Чтоб к Солнцу бренно
	наше око,
Могло, приблизившись, воззреть.
Тогда б со всех
	открылся стран,
Горящий вечно Океан.
Там огненны валы
	стремятся,
И не находят берегов;
Там вихри пламени
	кружатся,
Борющись множество веков;
Там камни, как вода,
	кипят,
Горящи там дожди
	шумят.

Забегая вперёд, мы должны отметить, что и в Библии, при описании всех операций по созданию мира, использовался этот же аналог для её зашифровки. Бог, при сотворении мира, создал воду, чтобы она регулировала и диктовала всему сущему на земле законы бытия. Мы, создавая свой мир, также должны создавать законы, регулирующие наши взаимоотношения и нашу жизнь, подобно тому, как это делает вода в природе. Создаваемые нами законы должны также обладать теми же характеристиками, что и вода в природе. Так, при всех работах с ней, мы всегда отталкиваемся от неизменных её физических и химических характеристик. И если вдруг обнаружим, что, например, точка кипения воды или точка её замерзания сместятся хоть на один градус, или, если физические свойства её молекул вдруг станут отличаться от хорошо нам известных, то мы тут же станем бить тревогу, поднимем всех учёных и колдунов, чтобы выяснить причину и возможные последствия столь пугающего явления. Такое же отношение у нас должно быть выработано и к законам: незыблемость характеристик, ясность, чистота, неограниченность сфер применения.

Вывод из этого будет всё тот же: создавая законы, регулирующие наше бытие, мы должны черпать информацию из самой Жизни, а в своей деятельности точно следовать Инструкции по устройству и эксплуатации созданного Богом мира. То есть Библии. Чтобы эта работа оказалось успешной и продуктивной, нужно, как советует Библия, выполнять всего лишь два условия: (а) веровать, и быть верным Богу, и (б) воздать славу Богу. Тем более что Законы Природы, зафиксированные в Библии, дают и создают для этого все права и условия. Судя по результатам нашей деятельности за период нескольких десятков тысяч лет, ни в первом, ни во втором деле мы так и не преуспели: Богу мы не верим, и славы для Него нам жалко.

С верой у нас вообще получается какая-то чехарда и сплошное лицемерие. На традиционный вопрос: «Веришь ли ты в Бога?», как правило, можно услышать три варианта ответа: «Не знаю», «Да, верю» и «Не верю». Причём, все три ответа являются ложью, с какой бы искренностью и верой не настаивал на нём отвечающий. К тому же ни один из собеседников, затевая разговор или участвуя в этом диалоге, понятия не имеет, о чём же это он завёл речь?

Аргументы утвердительного ответа известны: как можно не верить в Бога, воочию наблюдая мир Им созданный, и имея возможность анализировать происходящие в этом мире процессы? Либо этот человек слеп и глух во всех возможных смыслах этих состояний, либо он попросту невежественен, поскольку не знает, что такое Бог. Если разговор идёт о самом факте существования Бога и Его возможностях, то заданный вопрос вообще теряет всякий смысл: мир, который Он создал, находится прямо перед глазами собеседников, и подвергать этот факт сомнению, отрицанию или же утверждению, по меньшей мере, глупо. И неважно, как мы называем Создателя этого мира, Богом, Творцом или Сидящим (как в Апокалипсисе, гл. 4), в любом случае эта сущность существует и работает. Какой же смысл утверждать или опровергать очевидное? Тем более сомневаться в реальности созданного и существующего мира, в котором живёт сам человек.

Если же наши собеседники вопросом «Веришь ли ты Богу?» завели речь о своём доверии к Нему, подобно тому, как мы, при планировании коммерческих сделок начинаем подвергать сомнению порядочность, честность и состоятельность своего партнёра по сделке, гадая, жулик он, или же честный человек, то этот диалог вообще выглядит в высшей степени кощунственным и безнравственным. Ведь ни в какие сделки с Богом вступить невозможно в принципе, поскольку подобные взаимоотношения относятся к сфере интересов дьявола. Следовательно, и подвергать сомнению порядочность Бога и состоятельность Его концепции устройства мира, у нас нет ни малейших оснований. Ведь с Богом (или с Природой) можно только сотрудничать, и то на добровольных началах. И обязательно честно, но не вступать с Ним в какие-либо сделки и торги. Поэтому, Бог, в принципе, не имеет даже самой возможности в чём-то «надуть» или обесчестить любое живое существо на Земле. Следовательно, и с этих позиций вопрос и ответы звучат крайне некорректно. Но, что характерно, ни в первом случае, ни во втором, человек даже в мыслях не имеет адресовать подобные соображения в свой адрес. А ведь у него неизмеримо больше оснований не доверять себе самому, но не Богу. Что касается верности Богу и Его делу, человек вообще предпочитает не говорить, ибо в глубине души сознаёт, что в угоду своим желаниям, он, зачастую, прислуживает дьяволу, предавая этим Создателя.

Этот же вопрос имеет и другое прочтение: может ли Бог совершать какие-то невероятные поступки? Скажем традиционно: чудо. Ответ на этот вопрос в этом ракурсе мы уже дали: достаточно взглянуть вокруг себя, чтобы убедиться, Жизнь создана, и она, несмотря на все издевательства человека и дьявола (рафинированного дилетанта) над ней, существует. Чем это не чудо? Поэтому нет у человека возможности дать корректный ответ на этот в высшей степени занятный вопрос. Любой из них, – подтверждающий, отрицающий или сомневающийся, – выглядит крайне глупо и бестактно. К тому же, и бессмысленно.

Также зачастую можно услышать на эту тему и совершенно другой по контексту вопрос: «Веришь ли ты в Бога?» Смысл этого варианта ответа заключается в сомнении наличия у Бога заявленных Им возможностей и каких-то Его качеств. Действительно ли Он может делать то, о чём написано в Его книгах, и о чём нам пересказывают наши предки, или же это всё досужие выдумки попов, раввинов и муфтиев, придуманные ими для выкачивания денег из карманов прихожан?

Ответ на этот вопрос в отмеченном ракурсе действительности очень сложный, хотя, в отличие от предыдущих, не такой уж и бессмысленный. Особенность его заключается в том, что мы вновь сталкиваемся с тем же законом Жизни – невмешательство в чужие дела. Бог, согласно своему положению, статусу и профессии обязан не только следить за состоянием созданного Им мира, но и участвовать во всех происходящих в нём процессах. Как сказано в Библии, Он является Альфой и Омегой всего сущего. Но только созданного Им, и существующего согласно Его философии и идеологии. Согласно упомянутому Закону, Он не имеет права вмешиваться в дела человека, поскольку наделил его правом выбора (это право также имеет статус Закона Жизни). И когда человек, воспользовавшись дарованным ему правом, выбрал для обоснования своих поступков философию искусителя, отведав запретные плоды (человек в то время ещё не дорос до понимания сути добра и зла), то Богу ничего не оставалось, кроме как изгнать человека из рая, поскольку в тех местах хождение дьявольской идеологии (идеологии дилетантизма) недопустимо. Нельзя совмещать несовместимое.

Согласно этому закону у каждого сущего, в том числе и у самого Бога, имеется своё поле деятельности, которое он, согласно возложенным на него и принятым на себя обязательствам, должен возделывать в течение всего отпущенного ему срока. При этом Бог, как и любая сущность, ни в коем случае не должен вмешиваться в такие же дела своих ближних или дальних сотрудников и единомышленников. Полем же деятельности Бога является весь созданный Им мир, жизнь которого, как и у любой сущности, расписана от его начала и до конечной цели. Что и определяет механизмы и методы Его деятельности. Для нас, непосвящённых, они выглядят чудесными, в связи с чем, мы и пытаемся формулировать этот вопрос в упомянутом ракурсе.

Человек в своих делах должен поступать так же, и не вмешиваться в дела своих ближних и дальних соседей. А тем более в дела Бога или дьявола. Заданный же вопрос, возникший, судя по всему, под нашёптывания лукавого, провоцирует собеседника на высказывание сомнений в возможностях Бога и уровне Его квалификации. Имеются ли у нас основания подвергать сомнению возможности Создателя и Его умение управлять Вселенной? Нет их, значит, обсуждать эти вопросы прав у нас нет.

В связи с этими обстоятельствами имеется ещё один коварный и чрезвычайно искусительный вопрос: может ли сам Автор этого закона Жизни, то есть сам Бог, его нарушать, дабы получить, при необходимости, законные основания вмешиваться в чужие дела? Например, в дела того же дьявола. Естественно нет, ибо в тот же миг наш Создатель тут же превратился бы в нарушителя собственного же Закона, то есть в преступника. А эта манера поведения, как известно, не имеет никакого отношения к нашему Создателю, и характерна она Его оппоненту. Причём, напрашивающаяся возможность изменить Закон ради получения законного доступа на чужое поле деятельности, как это делал несколько раз библейский Иаков, поддавшись соблазнам и искушениям Фамари, категорически отметается самим Богом. Более того, сама мысль об имеющейся у Него возможности нарушать свой же собственный Закон, подпадает под категорию высшего преступления¹⁹, и является формой покушения на созданный Им мир, а также даёт основание оппоненту подвергать ревизии, – если не обструкции, – всю Его концепцию устройства мира. Но, несмотря на такое обилие запретов, всё же существует легальная возможность принимать участие в осуществлении чужих дел в рамках Закона: только в случае, если этот самый терпящий бедствие субъект, физическое или юридическое лицо, сам попросит о помощи. Отказать в ней – значит также нарушить Закон Жизни. Или в случаях, когда происходящие события могут повлечь за собой непоправимые и крайне негативные для Жизни последствия. Проигнорировать это обстоятельство, значит также нарушить Закон Жизни. Основанием для таких и подобных «вмешательств» уже являются доверие, сотрудничество, любовь и добрая воля.

В то же время, понятия «вера» и «Бог» должны как-то сочетаться. Не может быть такого, чтобы любая религия (и не только религия) смогла обойтись без обязательной и столь очевидно необходимой для всех народов веры. Тем более, непосредственно касающейся учений или философских и идеологических позиций Будды, Магомета, Моисея или Христа. Их философские и идеологические взгляды предписывают нам руководствоваться в своих делах взаимоотношениями, основанными на доверии, любви, вере и верности, а также призывают людей рассматривать друг друга не через призму потенциальных мошенников или грабителей, а честных и добропорядочных партнёров и помощников. Без веры и Бога такие взаимоотношения просто невозможны.

Но это, если рассматривать эту проблему с позиции верующего. Для атеиста такой проблемы не существует вообще и в принципе, поскольку его позиция отрицания самого факта существования Бога изначально отметает все эти вопросы и ответы. Хотя, как сказал Бердяев, атеизм, это есть ни что иное, как попытка прийти к Богу через чёрный ход.

Насколько прав атеист в своих убеждениях? Факты однозначно говорят нам, что он, в своём отрицании факта существования Бога, попросту лукавит. С каким бы жаром и искренностью он не отстаивал свою позицию отрицания факт существования Бога, всё равно он будет лгать. Это всё равно, если бы какой-то пещерный человек взялся бы отрицать факт существования, например закона притяжения Земли на том основании, что этой силы не видно, ею никто не управляет, её никто не создаёт, и её действие никто не инициирует. Следуя этой логике, автоматически напрашивается вывод об отсутствии в Природе такого закона.

Но верить надо не словам атеиста, а делам его. Вот они однозначно говорят нам, что чем бы ни занимался он, в какой бы области или сфере народного хозяйства или искусства он ни прилагал свои знания, умения и навыки, без веры в благополучный исход своего дела, – а значит, и веры в Бога, – его работа не продвинулась бы ни на шаг. Невозможно построить, например, дом, не веря в свои возможности, состоятельности проекта, чертежей и расчётов сооружения, надёжности грунта, людей или техники. Невозможно даже добыть себе пищу, если не верить в само наличие такой возможности. Невозможно также построить этот же дом, не веря в свои возможности его соорудить. Атеист даже не сможет пожарить себе яичницу (а это уже творческий процесс!) на завтрак, если он не верит, что может это сделать. Поэтому вера является основополагающей парадигмой нашей цивилизации, а без неё мы бы до сих пор жили бы в пещерах и норах. Кроме того, не только без веры человечество не смогло бы состояться, но и без верности установленным принципам и делам мы бы не смогли строить дома, делать самолеты и компьютеры. Ибо вера и верность являются понятиями одного порядка.

Этот ракурс взгляда на институт атеизма однозначно говорит нам, что такого института в общественном созидательном сознании на самом деле не существует. Доказательство этому выводу мы уже рассматривали: согласно Закону о гармонии мира, вера, например, в возможность построить себе жилище и вера в Бога, в сущности, являются одним и тем же. Какие у атеиста имеются основания отрицать этот факт, подменяя его субъективностью своего восприятия действительности? Нет их, и быть не может. Ибо всё сущее на Земле, в том числе и человек, создано для дела, а не наоборот. Поэтому без преувеличения можно утверждать: без веры мир обречён на гибель, а жизнь, если и вообще невозможна, то, во всяком случае, потеряет свой смысл. Точно так, как любая действующая, например, техническая система, лишённая научной, нормативно-правовой, юридической и технологической документации (то есть, как выше мы говорили, веры, верности, «корней» или «земли»), по уставам и правилам которой она существует и работает, непременно и безвозвратно разрушится, точно так и мир, созданный Богом и лишённый Бога и Его Инструкции по эксплуатации созданного Им мира, непременно погибнет. По этим причинам вопрос о взаимосвязи понятий «Вера» и «Бог» имеет чрезвычайную важность для человечества: вера и верность – от Бога, а предательство и неверие – от Его оппонента. Если человек верит в успех своего дела, значит, оно у него получится, если не верит, предаёт или сомневается, то ему лучше за него не браться.

Вопрос будет прояснён не до конца, если мы не осветим ещё одну проблему, связанную с проблемой веры. Любой скептик, без сомнения, отметит образовавшееся белое пятно: в чём конкретно заключается сам предмет веры? Ведь для благополучия и процветания Жизни на планете вовсе недостаточно тыкать свой лоб и другие части тела двумя или тремя пальцами, бить земные поклоны, строить храмы да ставить свечи в церквях. Как ни крути, а эти ритуальные действия являются всего лишь человеческими, сопутствующими, оформительскими и знаковыми, но не главными. Главная же, прикладная ипостась веры во всех наших поступках отсутствует. А без неё мы рискуем превратиться (если уже не превратились) в тех же гонимых нами язычников, строящих при этом храмы и соблюдающих все обряды. То есть, в лицемеров.

Судя по многовековым дискуссиям на эту тему, приведённая аргументация достойна самого пристального внимания. Хотя мы её уже и отвергли простым примером, связанным с верой и постройкой дома, но, всё же, сам вопрос не сняли. Суть веры, по всей видимости, заключается всё в той же расшифровке понятия «гармонии мира», а также в определении степени участия Бога и человека в поддержании этого состояния материи и духа. То есть, веры в возможность достижения поставленной перед человеком и достигнутой Богом цели развития Жизни. Если воспользоваться уже упомянутой нами аналогией с математическим равенством, как моделью существующей сбалансированной биологической системы на планете, то человеку из этого равенства известен, весьма приблизительно и в общих чертах, только один элемент его левой части. Всё равенство, и в этом у нас не должно быть и тени сомнения, известно пока только нашему Создателю. К этому Его обязывает не только статус и должность, но и звание. Вся же задача перед Богом и человеком состоит в том, чтобы суметь, несмотря ни на какие искушения и происки тёмных сил, совместными усилиями поддерживать состояние гармонии мира, развивать его, превращая всю планету в Рай для всех живущих. В сущности, в связи со стоящими перед Создателем и человечеством целями и задачами, речь идёт о создании системы, состоящей из двух элементов: Бог и человек. В этой системе Бог выступает одновременно в двух ипостасях: в качестве земли или корня, и в качестве неба. В первом случае человечество выполняет функции кроны, питающейся соками и силой этих корней, а во втором играет роль земли, стремящейся, для осуществления уже своей творческой деятельности, обрести качества и свойства неба. Эта система необходима Жизни в качестве своеобразного инструмента для поддержания самой Жизни и вектора её прогрессивного развития. Для эффективной работы этого механизма от человека требуется совсем немного: верить в квалификацию и благие намерения Бога и поставленной Им цели добиться состояния гармонии мира в социуме, работать, и не нарушать Его заповеди. В противном случае неизбежно появятся сомнения и отрицания, крайне негативно сказывающиеся на состоянии гармонично сбалансированного мира.

Известны ли все эти обстоятельства? Без сомнения. Ещё Сенека (младший) по этому поводу говорил: «Всё… – едино: мы только члены огромного тела… Все элементы подвержены взаимным превращениям. Что погибает, из одного переходит в другое. И природа сохраняет образующие её части в равновесии, словно боясь, чтобы при нарушении отношения частей не рухнул мир».

Безусловно, такие взаимоотношения Бога и человека должны предполагать полное доверие и верность обеих сторон. Платформа для рождения, проявления и подтверждения этого состояния также существует достаточно давно: со дня основания, миром правит любовь (согласие, гармония мира). Кроме того, паритетные и сотруднические взаимоотношения, между участвующими в общем деле сторонами, предполагают наличие и обмен всей имеющейся информацией. Но поскольку человечество осуществляет свою деятельность только в левой стороне этого равенства, скрыть которую оно не может ни при каких обстоятельствах (реакция в правой, итоговой стороне этого равенства всей сбалансированной системы, наступит мгновенно), то о состоянии правой стороны и всей системы целиком, ему приходится только догадываться. Узнаём же мы о состоянии всей системы через уровень нашей жизни: благие дела возвращаются к нам благополучием и процветанием, «чёрные», – катастрофами, болезнями, смутой.

Скрывается ли от нас эта информация? Ведь согласно объявленным правилам и обязательствам, человечество должно заранее знать о грядущих событиях, с каким бы знаком они не были. Исполняет ли их наш Партнёр и Создатель, или, всё же, предпочитает по каким-то неизвестным нам причинам скрывать от каждого человека и всего человечества столь важную информацию?

Все народы и во все времена имеют многочисленные примеры предсказаний тех или иных событий. Главным же в этом деле является умение «читать» Его символы и знаки, трактовать происходящие события. Наша многовековая практика свидетельствует, что человечество только в очень редкие времена обращало внимание на техногенные и природные катастрофы или явления, и анализировало их с точки зрения оценок своих поступков, и прогнозирования грядущих событий в социальной, политической или экономической сферах. Этим достаточно скептическим и равнодушным отношением к окружающему миру и происходящих в нём событиям, человечество лишает самого себя возможности противостоять надвигающимся бедам. Причина такого отношения известна давно: человек, по своему обыкновению, не склонен в полной мере верить получаемой столь необычным способом информации, предпочитая вначале пережить эти события, а потом уже браться сопоставлять предсказанное с произошедшим. При этом он категорически отказывается принимать какие-либо превентивные меры, призванные смягчить удар некомфортных или катастрофических для него событий.

Вывод, всё же, мы должны сделать однозначный: не в характере Создателя браться скрывать от своего равноправного партнёра, коим является для Него человек, жизненно важную для человека и всей системы информацию. Ибо такое поведение носит все признаки нарушения одного из Законов Жизни – сокрытие жизненно важной информации, которое квалифицируется по статьям высшего преступления – преступления против Жизни. Взятые Им на себя обязательства, Он выполняет честно и чётко, информируя не только о будущих событиях, но и указывает время их прохождения. Мы же, в созданном своём мире, делаем это только в исключительных случаях, и при непосредственном участии порядочных и ответственных людей.

Три варианта ответа на вопрос о вере в Бога (или Богу), приведённые выше, мы посчитали неприемлемыми для использования в деле обустройства любого из известных вариантов человеческого общежития, и организации системы справедливых взаимоотношений всех участвующих в деле сторон. Остаётся рассмотреть ещё один, предложенный нашему вниманию почти две тысячи лет назад Иисусом Христом. Формулировки Его, как известно, предельно лаконичны, понятны и точны: «Не бойтесь, веруйте в Бога»; «Вера без дел мертва».

Смысл этих двух фраз ясен и очевиден: будьте верными Богу в любых обстоятельствах, делайте своё дело, предписанное каждому Создателем, а Бог вас не покинет и не предаст ни при каких обстоятельствах. «Развод» с Ним, что чрезвычайно маловероятно, может состояться только лишь по настойчивой и слепой инициативе человека, и только лишь в результате предательства человека. Воспользовавшись своим правом выбора, человек может предать Бога, но Бог человека – никогда.

По всей видимости, именно эти мысли вложил Христос в приведённые выше формулировки. Кроме того, в этих фразах Христа ясно звучит мысль, что верить мы должны также и делу Создателя, и не делать из Его личности себе кумира. Ибо предметом поклонения, как Его, так и нашего, должно стать совместное с Ним дело, осуществляя которое человек и Бог должны быть равноправными партнёрами и сотрудниками, а не подчинёнными или начальниками, иждивенцами или благодетелями, иерархами или бесправными рабами. Разница же между нами и Богом заключается только в специализации и квалификации. А это значит, что каждый на своём месте, – солдат, на своём, а фельдмаршал, на своём, – обязан делать свою работу. Именно эти порядки, уставы и состояние мы относим к правовому государству. Законами, для всех участвующих в деле сторон, регулирующих их поведение и взаимоотношения, являются Законы Жизни, объявленные Создателем после завершения процесса сотворения мира. Судя по всему, именно так трактовал Иисус Христос суть веры. Для мира, дела и любви, как нам это хорошо известно, такие формы взаимоотношений являются наилучшими и перспективными.

Влияет ли Бог на течение нашей жизни? Этот же вопрос можно поставить и по-другому: а может ли быть иначе? Более того, в связи с нашим столь капризным характером и весьма, скажем, обтекаемо, непродуманными способами хозяйствования на планете, Он постоянно вынужден корректировать выходящие за рамки дозволенного ситуации, добиваясь состояния сбалансированности всей системы. Со своей стороны мы, вместо помощи, вносим в совершенную и сбалансированную Творцом систему только разрушающий её фактор. По известным нам, в общем-то, причинам, мы категорически отказываемся добросовестно делать свою работу, чем бы помогали не только Ему, но и себе. Вместо этого мы с регулярным постоянством инициируем и порождаем различные расстройства биосистемы, что отнюдь не способствует нашему благополучию и процветанию. С завидным постоянством и упорством мы, время от времени, вскрываем «кладезь бездны», чтобы в течение ряда десятилетий падать в него, окунаясь при этом в атмосферу смуты и ада. Этим, кстати сказать, весьма непродуманным поведением, грешит не только Россия, хотя сегодня мировое сообщество склонно видеть именно в ней весь корень зла обрушившихся на человечество социальных и экономических проблем. Обстоятельства на сегодня уже сложились так, что в мире нет ни единой страны, которая бы смогла заявить о своей непричастности к бедам человечества. Сегодня же, в 90-х годах ХХ века, действительность такова, что именно Россия, по требованию «большой семёрки» открыла «кладезь бездны», вынудив всё мировое сообщество в той или иной степени «наслаждаться» всеми «прелестями» ада, и находить в столь сомнительном и губительном занятии своё «изысканное удовольствие».

Какая надобность вынудила Россию в 1992 году вновь открыть (реставрацией феодализма) этот «кладезь бездны»? Ведь у этой ямы дна нет, и падать в неё можно не только годами, но и десятилетиями. По всей видимости, человечество, в том числе и Россия, просто не поверило Создателю, что за этим шагом последуют катастрофические события планетарного масштаба. Но вполне возможно, что русские посчитали, что всё Им сказанное является просто пустой, пугающей всех риторикой. Или театральной страшилой, призванной напомнить всем сущим о существовании Всевидящего и Всезнающего. Если это так, то означает такое поведение только одно: мы забыли, что Его позиция предельно ясна и определённа: только открытость, ясность, и правда, как бы горьки они ни были. Но не допускать во взаимоотношения людей и народов ложь, злодейские помыслы и поступки. Вредить же людям, растительному или животному миру Он, по своему статусу, положению и должности, права не имеет. Что сделал, то и твоё, вот Его Закон, согласно которому все ситуации и положения, какого бы характера они ни были, создаёт каждый сам для себя. Вряд ли есть необходимость говорить о том, что мелочей и ничего не значащих деталей в этом деле нет, и быть не может. Ни у нас, ни у Него.

Положение, конечно же, изменить можно. Для того чтобы с наименьшими потерями покинуть «кладезь бездны», народу, попавшему в этот ад, необходимо, в первую очередь, дать слово нашему Создателю. Но на этом «поприще» обитатели одной шестой части суши планеты «преуспели» ещё больше, нежели с пропагандой веры. Дать слово Богу и воздать славу Ему, они не желают ни при каких обстоятельствах. По всей видимости, жалко. Их позиция в этом вопросе предельно эмоциональна: пусть рухнет мир, пусть погибнет всё живое на планете, но трибуну Ему мы не уступим. В лучшем случае, мы можем предложить Ему сделку: мы строим дацаны, храмы, мечети и синагоги, ставим горы свечек и регулярно в поклонах бьём лбом своим землю, доказывая тем самым свою любовь и преданность Создателю, а Он, в обмен на это, должен, всё же, пойти на некоторые изменения в своих Законах и заповедях. При этом отлично сознаём: не пойдет. Ибо, чтобы удовлетворить все наши запросы, амбиции и капризы, нужно, всего-навсего, спроектировать и создать совершенно другой мир, в корне отличающийся от существующего, в основе которого были бы заложены не идеи добра, мира и любви, а противостояния, конкуренции, лжи и грабежа.

Безусловно, подобные сентенции требуют принципиально другого разрешения проблемы Бога и веры. И ясно, что Создатель на них не пойдёт. Да и негоже человеку учить нравам самого Создателя. Поэтому, коль скоро Бог не внимает нравоучениям человека, человек стал действовать самостоятельно. Как ни удивительно, но он, не желая вникать в суть положений Создателя, уже для себя решил: не дожидаясь пока Бог или Его оппонент возьмутся за проектирование и построение вожделенного для них мира, взяться самому за это дело. Именно о таком решении мечтал дьявол. Поскольку, будучи рафинированным дилетантом, он, вопреки утверждениям Бога, что каждым делом должен заниматься квалифицированный специалист, на практике, скооперировавшись с человеком, пытается доказать обратное. Для человека этот шаг в высшей степени ответственен, поскольку, по существу, он заявил Богу о принятии своей, особой стратегической линии развития человеческой цивилизации, в корне отличающейся от прочерченной и предложенной Создателем.

К сожалению, это наше решение уже выдержано в духе возможной победы оппонента нашего Создателя, что говорит о наших тайных помыслах и стремлениях к ней. Чтобы реализовать этот свой замысел, человек, для общения с Богом, создал специальный институт посредника – служителей церкви, в роли которых, зачастую, выступает сам дьявол. Смысл этого института понятен был всем нам изначально. Как показала многовековая практика, им является не цель приблизить верующих к Богу и Его учению, а наоборот, закрыть их сердца и души от влияния идей Бога, используя для этого метод дозировки информации всем прихожанам, какой бы веры они ни были. Цель – заменить «простым» людям Бога или Аллаха служителями церкви, светской властью и стражами порядка, дабы они вообще перестали даже думать о Боге и грехе (добре и зле), блуждая в зарослях хитросплетённых взаимоотношений этих институтов со свечкой в руках и молитвой на устах. Путешествовать в этих зарослях в поисках правды и справедливости можно бесконечно, но найти её там или сделать своё, – не чиновничье, – дело чрезвычайно трудно.

В отстаиваемых нами этих взглядах мы претендуем, как минимум, на три позиции:

1. вынудить Бога пойти с нами на сделку о разграничении сфер влияния и полномочий;
2. поставить Его перед уже свершившимся фактом построенного нами мира не по Его «чертежам»;
3. изменить в Его Главной книге положения, запрещающие убийства, воровство, грабёж и жульничество, признав их в качестве единственно правильных и пригодных для использования при построении социума.

Сделка, как было сказано выше, состояться не могла и не может в принципе. Не может Бог по своему статусу и должности вступать в «рыночные» отношения с кем бы то ни было. И если нам уж так необходимо осуществлять столь богопротивные дела, то для этого, всё же, мы должны обращаться не к Нему, а к Его оппоненту. Это у дьявола основой взаимоотношений являются рыночные взаимоотношения, сговор, деньги, сделка и жульничество, а у Бога – справедливость, честность, добрая воля и сотрудничество, основанные на принципах равноправия и соблюдения интересов всех участвующих в деле сторон.

Наши претензии и посягательства на поле деятельности Создателя, также бесцеремонны и безосновательны, как и деструктивны. Они продиктованы философией, согласно которой посягательство человека, например, на товар, изготовленный не своим трудом, считается законным и естественным. Во все времена человек подобные действия в отношениях между людьми расценивал (но не действовал согласно своим убеждениям) такие поступки как покушение на незаконное приобретение чужой собственности. То есть, как совершение банального воровства, достойного самого презрительного отношения. И в этой связи становится совершенно непонятным этот двойной стандарт: почему же это по отношению к Богу и сотворённому Им миру, подобные поступки должны расцениваться иначе?

Но это, так сказать, эмоциональная сторона вопроса. Фактически наша позиция преследует цель отстранить Создателя Вселенной от участия в управлении миром, ради осуществления, теперь уже, наших планов и идей. Пусть даже и продиктованных идеологией дьявола. Поведение, прямо скажем, ничем не отличается от поведения ребёнка, получившего возможность распоряжаться по своему разумению с настоящей, занятной и большой «игрушкой», какой, по его разумению, является не только его собственный организм и окружающая природа, но и сама Жизнь на планете.

Претендуя своей позицией и делами «переделать природу, и поставить её на службу человеку», человек, ко всему же, совершает и аморальный поступок. В течение всех десятков тысяч лет он так и не смог не только построить мир, предписанный ему Богом, но даже не смог выработать приемлемые для всего живого на планете способы хозяйствования. При этом категорически отказывается рассматривать правила общежития, предложенные человечеству самим Создателем. Но, в то же время, считает необходимым реализовывать свои предложения и идеи по устройству мира, квалифицируя нашего Создателя, по меньшей мере, малокомпетентным и пристрастным в этих вопросах. При этом со всей присущей ему настырностью, человек вторгается не только в сферу взаимоотношений структур Природы и представителей её живого мира, но и на поле деятельности самого Создателя. Но мы забыли: прежде чем объявлять подобные амбиции, необходимо, для начала, доказать свою состоятельность, добравшись до планки определённого уровня своего развития. Без этого у нас не будет даже самой возможности, не говоря уже об основаниях, заявлять и свои права на Его поле деятельности: равноправное сотрудничество, как ни крути, предполагает наличие определённых знаний, умений и навыков, прилагаемых в сфере интересов участвующих в деле сторон. Предложенный же Создателем путь достижения этого уровня мы отвергли²⁰, предпочитая без всякой подготовки и наличия необходимой информации, браться за эксперименты на Его поле деятельности, чем и взялись диктовать Ему и всей Природе свою волю. Хотя, и это следует отметить, понимая всю аморальность подобного поведения, человечество, на протяжении всей своей истории, не раз уже бралось обосновывать свои претензии, уверяя мировую общественность о созданных в тех или иных регионах или государствах демократических, социально справедливых обществ. То есть, того варианта организации человеческого общежития, который был предписан нам самим Создателем. На самом деле мы, по своему обыкновению, выдавали желаемое за действительное. Например, аристократический общественно-политический строй мы пытались и пытаемся выдать за демократический, а вместо социальной справедливости и экономики, основанной на законах метаболизма, мы (в том числе и в образе государства) всякий раз создавали механизм присвоения в свою собственность результатов чужого труда и «кусков» бюджетного «пирога». Свой мир мы устроили так, что за ширмой так называемых рыночных отношений, мы скрыли и скрываем самую обыкновенную бандитскую политику жульничества и грабежа своих сограждан, принятую ещё на заре человечества (после изгнания Адама из Рая). В результате, человечество так и не смогло покинуть столь полюбившийся ему рабовладельческий строй, и создать что-то, хоть отдалённо напоминающее цивилизацию. Причину такого «консерватизма» мы уже выяснили – непомерные амбиции, самомнение, гордыня, несоответствие уровня знаний поднимаемых для решения актуальных проблем, а также ревность, зависть и жадность.

Существует мнение, что нужное направление развития человеческой цивилизации нам не известно. «Путь наш во мраке», так мы лицемерно привыкли оправдывать свои заблуждения, ошибки и неприглядное поведение, а также фатальную «привязанность» к делам и планам чёрных сил. Смысл этой фразы заключается в попытке оправдания человечества в его постоянных блужданиях меж трёх сосен в поисках истины, а также в желании подвести основу под своё право на ошибку. Дескать: «Мы, силою многих обстоятельств, в том числе и непримиримого постоянного конфликта между Богом и дьяволом, вынуждены в своём продвижении по пути прогресса, выбирать ценой героических усилий и методом проб и ошибок не самые праведные пути, а только лишь для нас оптимальные и нам доступные. Такими путями ещё никто не ходил, и поэтому ошибки на этом поприще объективно неизбежны. В том числе и влекущие за собой широкомасштабные катастрофические в общественной и государственной жизни последствия. Поэтому корить и упрекать человечество за невольные и случайные промахи не следует».

Во-первых, эта занимаемая нами позиция от лукавого, ибо в действительности тот путь, по которому мы должны идти, давно уже пройден от истоков до самой цели. Чтобы понять это, необходимо помнить, что для Вселенной понятий «прошлое», «будущее», «прямо», «влево», «вправо», «назад», «верх» и «низ» не существуют. Есть только настоящее и сейчас. Ибо Вселенная – это единая, целая, неразрывная субстанция (система). Поэтому, тот путь, который мы не хотим пройти, давно уже пройден, и нам ничего не остаётся, кроме как продолжать идти в этом направлении. О стратегическом манёвре, чтобы изменить этот путь, не может быть и речи, ибо нам не дано его ни осуществить, ни спланировать. Сопротивляющегося, как известно, Судьба тащит, а перед послушным открывает все возможности. Но человек, ведомый своей глупостью и капризами, предпочитает волочиться в грязи по этой дороге, но наотрез отказывается по ней идти своими ногами. Наработанный в этом «путешествии» опыт давно уже зафиксирован, выводы сделаны и вехи расставлены. Нам остаётся только лишь пройти его вновь, но уже самим, без поводыря, руководствуясь только лишь советами Путеводителя и надеясь на покровительство Всевышнего. Ведь любой человек, начиная свой жизненный путь, в его начале просто обязан следовать по уже проложенному и пройденному его предшественниками пути. В противном случае он рискует всю свою жизнь блуждать меж тех трёх сосен, тратя силы, энергию и разум на давно всем известные истины. Так почему же мы считаем, что те вехи, которые нам обозначил Создатель, недостойны нашего внимания?

Во-вторых, путь наш, на самом деле, не во мраке, а постоянно освещается не только солнцем и луной (светом истины, и отражённым от неё светом), но и различными «светильниками», которые «зажигают» на протяжении всей нашей истории те или иные пророки, страны, общественные и государственные деятели, учёные. Беда состоит только в том, что мы, зажёгши светильник, постоянно пытаемся спрятать его под кувшин, что возбуждает в обществе очередные десятилетия смуты.

В-третьих, эта позиция никак не втискивается в нравственные нормы и декларируемую нами же мораль. Ибо, заняв её, мы фактически взялись диктовать не только дьяволу, но и самому Богу свои условия этого столь дальнего и не простого похода, что сродни капризам малых детей, не желающих по тем или иным причинам идти к указанной родителями цели. Диктуем мы Богу не только свои условия, но и необходимость осуществления между Ним и дьяволом переговорного процесса, целью которого должен явиться Договор о снятии с повестки дня их конфликта. В основе же этого Договора должен находиться, по нашему мнению, консенсус, который должен охватывать если не все позиции, то, хотя бы, близкие интересам человечества. Своего участия в этом конфликте человек, к сожалению, не видит (уже даже не помнит, что ел запретные плоды). Значит, самоустранился, и переложил свои обязанности по самосовершенствованию на плечи Создателя. Расчёт наш строится на том, что с появлением этого Договора, человечество перестанет быть «полем боя» столь продолжительного противостояния Бога и дьявола, и получит возможность самостоятельно и по своему разумению устраивать собственную жизнь. То есть – всё та же пресловутая идея независимости и суверенитета, и очередная попытка вмешаться в чужие дела. Причём, вся эта политика планируется и осуществляется под лозунгами любви и верности Богу, что, в сущности, является верхом лукавства и цинизма.

Что же это, как не очередное лицемерие? Но вполне возможно, что это попытка оправдывать себя в своём желании осуществлять неблаговидные поступки, направленные на уничтожение мира, созданного Богом. Скорее всего, и то и другое. Ибо для того, чтобы наш путь стал освещённым ярким светом знаний (истины), достаточно, всего лишь, дать слово Богу. Оно уже существует и написано Им специально для нас в Путеводителе. В этом слове уже расписаны не только праведные пути к истине, но и способы преодоления возникающих препон. Не даём! Даже под угрозой катастрофы всей цивилизации, что свидетельствует о проводимой политики шантажа, продуманности контрпродутивных решений, и осознании творимого (публикации на эти темы регулярно проходят в средствах массовой информации и специальной литературе).

Об организации переговорного процесса между Богом и дьяволом, как уже было сказано, и речи не может быть, поскольку согласия между столкнувшимися позициями (мастера и дилетанта) достичь невозможно. Компромисс между ними просто невозможен, поскольку их взгляды физиологически несовместимы. Как можно примирить правду и ложь, дилетантизм с профессионализмом, бандита с жертвой? И если случится невероятное, и согласие с ними, вопреки всему, будет всё же достигнуто, то на практике это будет означать победу тёмных сил. То есть, попрание учения и позиций Творца, а значит, по нашему разумению, наступит ожидаемый конец света, от которого человечеству, вместо вожделенной независимости и суверенитета, достанутся только лишь очередные десятилетия бед, мора и смуты. Именно этого состояния возжаждали народы СССР в конце ХХ века.

Насколько это важно дать слово Создателю? На этот вопрос исчерпывающе ответил Иоанн Богослов в своём Святом Благовествовании: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его».

Пожалуй, лучше не скажешь. В этих нескольких фразах содержатся не только цели и задачи человечества, но и вся технология построения того, «что начало быть». Мы же посчитали, что это руководство к действию должно пылиться на церковных стеллажах и книжных полках обывателей. В течение нескольких лет (а потом, десятилетий) мы придерживались решения не открывать свои сердца «свету человеков», предпочитая ему власть тьмы. Естественно, занятая нами позиция не приемлет процесса начинания того, «что начало быть», что, в сущности, лишает веру самого предмета веры. По этим причинам в нашей жизни получается так, что мы ежеминутно и на всех углах бьём себя в грудь, крича «Верую!», но на деле воинственно отказываемся от самого предмета, которому служит вера. Неудивительно, что мы так и не смогли построить справедливый социум за все десятилетия смуты. Значит, благополучия, процветания и благоденствия мы так и не достигли за все эти годы.

Что касается пути. На самом деле он лежит не «во мраке», и нам он знаком чуть ли не с колыбели человечества. Приобретая ту или иную вещь, мы, прежде чем браться за её эксплуатацию, самым внимательным образом берёмся за изучение её паспорта и Инструкции по эксплуатации. Что характерно, при этом у нас нет и тени сомнения о существовании конкретного человека или конкретного предприятия, изготовившего это изделие с приложенной к нему Инструкцией по эксплуатации. Если бы к нам в этот момент подошёл какой-нибудь человек, и стал вдруг спрашивать: «Веришь ли ты, что предприятие, создавшее это изделие, существует на самом деле?». Или, «Веришь ли ты, что предприятие, изготовившее это изделие, может его делать?». Наверняка, выслушав эти ошеломляющие вопросы, наши ассоциации по отношению к этим людям мы бы связали с одним из разделов медицины. Но аналогичные, по сути, вопросы «Веришь ли ты в Бога?», или «Веришь ли ты Богу?», мы считаем вполне нормальными и необходимыми. Наличие Инструкции по эксплуатации любого созданного изделия мы принимаем как естественную необходимость и данность, и без лишних сомнений и глупых вопросов приступаем к её изучению. Поскольку знаем, что от её понимания и степени её изучения будет непосредственно зависеть срок эксплуатации и эффективность работы купленной нами вещи. Какой, например, лётчик или автомобилист возьмётся за эксплуатацию новой для него машины без соответствующей подготовки? Только пройдя теоретический и практический курс освоения новой техники, они берутся за рычаги управления. Такой подход, и это признано во всём мире, отличает профессионала от дилетанта. При этом нас, по большому счёту, вовсе даже и не интересует сама фамилия создателя этой вещи или название фирмы, которая её изготовила. Нам важен только факт наличия у себя необходимого изделия, и понять порядок использования рычагов и переключателей всех её систем управления. И если в Инструкции написано, что, например, микроскоп предназначен для визуального наблюдения мельчайших предметов, мы же не станем использовать его в качестве приспособления для разделки туши или же водонагревательного элемента? Что касается оптических, технических или электронных систем, то они действительно нами используются по назначению. Но при эксплуатации государственных систем, мы сплошь и рядом нарушаем Законы Жизни. Например, наделяя те или иные государственные и общественные структуры и институты несвойственными им функциями.

По изложенным причинам, главным во всём этом деле является не вера в факт существования Автора и Изготовителя рассматриваемого изделия, а вера в затеянное Им дело, и желание и умение прочесть и понять Главную книгу (Путеводитель) этого дела. Если перевести на бытовой язык, то главным является вера в утверждение разработчика и изготовителя, что созданное ими изделие способно выполнять заявленные функции. Например, автомобиль – двигаться и перевозить людей и грузы, радиоприёмник – принимать сигналы, а доменная печь – плавить сталь. Что нам мешает использовать эти изделия по назначению? Только неверие в изобретателя и в заявленные им возможности этих изделий.

Прошло уже несколько тысячелетий после того, как человечество объявило порядок, согласно которому все заявленные авторами и изготовителями функции и характеристики, созданных ими изделий, должны проверяться не на словах, а на деле. Похоже, что это как было, так и осталось риторикой. Ибо, согласно этому положению мы должны были создать порядок: если автор и производитель утверждают, что автомобиль может самостоятельно двигаться и перевозить грузы, значит, надо без лишних слов и сомнений загружать автомобиль и ехать на намеченное место, но не обсуждать факт отсутствия у него, например, конной тяги. Если они утверждают, что радиоприёмник может принимать сигнал, значит, надо включать его в сеть и проверять в деле, но не затевать разговор об отсутствии у аппарата речевых органов.

К сожалению, в подавляющем большинстве случаев, мы, в наших взаимоотношениях, этим принципом не пользуемся. Отлично это известно изобретателям, рационализаторам и первооткрывателям практически всех стран и государств в мире. Ибо отказывают им в реализации своих замыслов, основываясь либо на эмоциональных реакциях государственных чиновников, либо на негативных рецензиях «знатоков». В связи с чем, успех изобретателей, первооткрывателей и рационализаторов в делах зависит либо от счастливого случая, либо от покровительства власть имущих. Других вариантов реализоваться общество практически им не предоставило. Но если им удастся доказать состоятельность и корректность своих заявлений, и если их дело преследует благородные для всех живущих цели, ситуация вокруг их изобретения меняется в миг: участвовать в реализации их дел посчитает себе за честь любой гражданин любого государства, независимо от национальности, религиозных пристрастий или цвета кожи. Этот же вывод можно в равной степени отнести к сфере государственного строительства, и к нашим взаимоотношениям с Создателем, Который предложил нашему вниманию не только свои знания и опыт, но и проработанную до деталей концепцию устройства мира.

Таким образом, главным вопросом в государственном строительстве, всё же, является инициация процесса изучения «чертежей», нормативно-правовой, юридической и технологической документации, по которым был создан наш мир. То есть, главным является именно профессиональный подход. Точно так, как мы изучаем чертежи и расчёты перед началом строительства, например, лайнера, точно так мы должны изучить Авторские рекомендации (Библию) по созданию и эксплуатации биологической формы жизни на Земле и всей биосистемы планеты. Причём, в этом деле мы можем обходиться и без посредника, благо Он обеспечил каждому желающему возможность напрямую наладить с Ним контакт.

Чтобы Его понять, вовсе не обязательно иметь докторскую степень либо высшее образование, достаточно только лишь одного желания и определённых интеллектуальных усилий. Это Его принципиальная позиция: государство и общество нельзя делить на структуры по какому-либо индивидуальному признаку – расовому, национальному, образовательному, специальности, полу, цвету кожи, религиозному или ещё какому-либо. Согласно Его концепции, все мы живём в одном мире и по единым для всех нас законам. Поэтому, правила проживания и наличие возможностей реализоваться в нём, Он обеспечил одинаковые для всех нас без исключения. В отличие от нас самих в созданном нами же мире. Эти вопросы мы решили в соответствии с укоренившимися у нас вековыми традициями: право решать, как жить, как и где работать, кому следует дать возможность реализоваться в этой жизни, а кого следует ограничить во всех правах, мы делегировали узкому кругу лиц, которых мы наделили так называемыми властными полномочиями. То есть, мы собственными руками создали порядок, при котором миром стал править не Закон, а право силы и алчность чиновников.

Кроме того, мы и в деле создания структуры своих обществ пошли по пути, продиктованном нам правом силы. В результате, общество оказалось поделено на классы и своеобразные «клубы» по интересам, по профессиям, по званиям. Так у нас появился «клуб» учёных, «клуб» дворников, «клуб» спортсменов, политиков, пенсионеров или профсоюзных деятелей. Такое решение проблемы устраивало правителей (работает формула: разделяй и властвуй!), поскольку это давало им дополнительные рычаги влияния на те или иные слои общества, а также давало возможность руководить их деятельностью в своих интересах, а не в интересах дела. Этот же подход устраивал до определённого момента и низы, поскольку давал им возможность «выбивать» социальные, экономические, сословные и прочие привилегии, а также безнаказанно эксплуатировать и грабить более слабого. Чтобы всё это «отвоевать» у конкурентов, логика борьбы однозначно диктовала участникам противостояния необходимость кооперироваться. Ибо в одиночку или разрозненными группами желаемых результатов добиться невозможно. Ни от власти, ни от конкурента, ни от сотрудника. И если во времена Советской власти все сословия, классы и прочие структуры общества объединяла КПСС и единое для всех законодательство, регулировавшее и регламентировавшее все происходящие в обществе процессы, то с начавшихся в январе 1992 года так называемых рыночных реформ, все общественные структуры оказались обособленными. И, как следствие, вне сфер интересов государства. Значит, и вне Закона.

Если оценивать это положение с точки зрения страны, то вывод будет далеко неутешительным: образовавшаяся в 1992 году «новая»²¹ структура общества (бизнесмены и рабы) отражает ни что иное, как факт начавшегося процесса разложения страны. Складывается впечатление, что, несмотря на проводившуюся в СССР продолжительную и повсеместную пропаганду марксистско-ленинской идеологии, русские так и не усвоили, что без единства и согласия между народами и специалистами, браться за устройство государства и общества бессмысленно. Если они действительно хотят всеобщего благополучия и процветания, то, всё же, должны будут установить общие и единые для всех общественных структур порядки и законы. Желательно, чтобы они создавали и гарантировали каждому гражданину государства условия и возможность достичь поставленной перед собой цели, независимо от его специальности, национальности, цвета кожи или происхождения. А не только представителям того или иного сословия, которое сумело объединиться, договориться с властью или вытребовать у неё необходимые ему гарантии и привилегии. Возможность достичь вершины положения в сфере своей деятельности гарантирует только гармонично устроенное государство, ибо фактор справедливости в нём утратить невозможно.

Изложенные выше обстоятельства, а также политические и экономические устремления различных стран и народов, естественно, не могут благоприятным образом влиять на создание справедливого во всех отношениях мирового сообщества. Тем более на построение государства по «чертежам» и рекомендациям Всевышнего: как можно всерьёз рассматривать Его концепцию устройства мира, когда у нас на повестке дня всё ещё стоит ребром вопрос о самом существовании Бога, Его возможностях, нравственных качествах и корректности Его концепции обустройства мира? В итоге получилось так, что мы в течение десятков тысяч лет занимались обыкновенными склоками и дракой вместо того, чтобы изучить Инструкцию (Библию), и строить по ней необходимый нам мир. В лучшем случае мы старались обращаться к Богу с просьбами о милостях, дарах и содействии в своих, но не в Его делах. И то, предпочитали это делать не сами, а привлекать для этих целей посредников (церковнослужителей). То есть, осуществлять все ритуальные и верноподданнические действия не самим, а через служителей церкви. Вероятно, такое поведение можно объяснить страхом перед неведомым нам миром, а также боязнью сотворить что-то неугодное Богу. Вполне возможно, что это и так, что, впрочем, грехом не является: страх естественен, преодолим и объясним, а невежество поправимо учением. Грехом является как раз нежелание преодолевать страх, а также искоренять невежество учёбой. Получается, что мы, ради сокрытия от Создателя своего греха, даже в своих личных просьбах избегаем обращаться непосредственно к Нему, а предпочитаем общаться с Ним через специально созданный для этих целей институт – церковь. То есть, даже в этом святом, в общем-то, деле мы строим свои взаимоотношения так, чтобы всю ответственность за наши проступки возложить на других людей. Примечательно и то, что сами церковнослужители не препятствуют этой практике, а всемерно содействуют такому безнравственному нашему (а значит, и своему) поведению, устраивая дела и делишки нечистоплотных служителей лукавого. Если обобщить занятую нами позицию в этом вопросе, то она будет выглядеть крайне неприглядно: мы сознательно не идём на диалог, сотрудничество и согласие с Богом, а добровольно обращаемся за «помощью» к Его оппоненту – рафинированному дилетанту.

Но, может быть, всё объясняется и просто: на самом деле случилось так, что подобные взаимоотношения нам неведомы и в диковину, и что о подобных происках дьявола мы даже и не догадывались. Так ли это?

Ответы на эти вопросы также находятся в нашей повседневной жизни. Например, подобные отношения между людьми, – а речь идёт о нашем нежелании общаться с Богом и друг с другом непосредственно и напрямую без посредников, – мы расцениваем как примеры крайнего к себе неуважения. К сожалению, это явление не отнесёшь к разряду редко встречающихся. Скорее всего, с подобной практикой во взаимоотношениях мы встречаемся практически повсеместно и на территориях многих государств. Ошибкой также будет думать, что грешит подобным пороком только светская власть, а духовная, в силу своего статуса, является, чуть ли не примером к подражанию. На самом деле, мы, порой, даже затрудняемся определить, какой из церковных или светских чиновников чванливее, и в какой стране или церкви такое отношение проявляется сильнее. Значит, знаем об этих взаимоотношениях не понаслышке, и практикуем их в своей жизни повсеместно и ежедневно. Следовательно, мы отлично сознаём это своё никчёмное поведение не только по отношению друг к другу, но и по отношению к Создателю. Значит, это наше поведение хорошо продумано, осознано и спланировано. А мы, дабы не запятнаться в нём, «подставляем» вместо себя под ответственность церковнослужителей, прося их быть соучастниками в столь богопротивном деле. Оправдываем же мы свой этот шаг достаточно цинично: «Батюшка (муфтий, лама или раввин) к Богу поближе будет, и знает, как с Ним разговаривать и чего просить. Он свои грехи сумеет замолить, а заодно и мои не забудет».

Таким образом, человечество, если не в течение десятков тысяч лет, то на протяжении нескольких тысяч лет, имело постоянную и реальную возможность создать свой мир без войн, грабежей, воровства и прочих форм насилия, но категорически отказывалось это делать. На пороге XXI века оно находится практически на том же самом месте в своём общественном развитии, что и несколько тысяч лет назад. Делать с этим что-то надо, ибо такая социальная и общественная необустроенность в век технического прогресса и небывалых доселе технологий, наносит чрезвычайный вред всему живому на планете. Без преувеличения можно сказать, что от успешного решения этой проблемы, жизнь на планете нам не сохранить.

Однако у этой проблемы существует ещё одна точка зрения. Любой историк и аналитик вправе поставить под сомнение вывод о полной безалаберности деятельности человечества на столь спорном и неординарном поприще, каким является сфера государственного строительства. Их аргумент весьма весом: коль скоро за все эти несколько тысяч лет человечество создавало те или иные государства, следовательно, оно руководствовалось в своих действиях не только аргументами силы и своими амбициями, но ещё и учитывало общественные интересы, без которых, как это утверждалось несколько выше, государство построить невозможно. Кроме того, общество на пустом месте создать невозможно, ибо не из чего что-то не образуешь. Нужна, как говорилось выше, некая идея, способная увлечь и объединить воедино различные племена и народы ради создания не только своего общественного уклада жизни, но и государства. Такие и подобного уровня идеи могут родить либо сам Бог, либо Его посланники. Даже дьявол, в силу своей некомпетентности, – а он действительно согласно своему статусу является квинтэссенцией некомпетентности, – не имеет самой возможности создать базовую идею, реализовав которую можно построить один из вариантов человеческого общежития. Следовательно, в любом случае человечество не могло действовать самостоятельно и на свой страх и риск. Наверняка у него должен быть какой-то поводырь. И неважно, в каком обличье он выступал, Бога или дьявола, важно то, что в любом случае в наших решениях принимали участие Создатель и Его оппонент. Таким образом, речь можно вести не о политике богоотступничества, а только лишь о совершенствовании (то есть, эволюции!) созданных Богом и эксплуатируемых человечеством общественно-политических и общественно-экономических систем, и человеческих и производственных взаимоотношений. Какой смысл анализировать все перипетии взаимоотношений Бога и дьявола, их методов борьбы между собой, когда сам человек всё ещё не смог до сих пор определиться в своих пристрастиях, симпатиях, целях и задачах?

Эти вопросы являются принципиальными, и компромисса в них нет, и быть не может. Либо мы служим Богу, либо дьяволу, но сразу обоим в одном и том же деле служить невозможно. Также и речь о совершенствовании систем мы должны вести с этих позиций: одно дело построить и совершенствовать мир, созданный по «чертежам» Бога, а другое – по подсказкам искусителя. Смешать оба эти мира невозможно. Но всё же, при всех сложностях и обстоятельствах, речь сегодня мы ведём не о созданных Богом общественно-политических и общественно-экономических систем, а о том, как человек, скооперировавшись с дьяволом, всячески противодействует процессу построения этих систем. Не тем делом занимаемся. За что, собственно, и расплачиваемся в течение нескольких тысячелетий своим здоровьем, благополучием и уровнем развития. Вначале, всё же, следует покаяться и осознать гибельность выбранного нами пути, и только после этого браться за обсуждение сделанных Богом предложений.

Из этой аргументации также можно сделать достаточно важный для нас вывод, подтверждающий давно всем известный тезис, согласно которому полем битвы между Богом и дьяволом, всё же, являются наши души. Кроме этого вывода также следует отметить, что человек наделён ещё и правом «подписи», поскольку именно он живёт в созданном Богом мире, именно он осуществляет все процессы по его поддержанию и совершенствованию, а поэтому сам должен выбирать себе условия своего бытия. В противном случае, если отнять у человека это право выбора и право решать проблемы, ответственность за состояние системы и всего в ней происходящего ляжет на того, кто своим выбором определил правила жизни человека. То есть, только на одного Бога. А это уже будет нарушением Закона о невмешательстве в чужие дела²². Несмотря на то, что сам по себе, вне мира и вне идущих в нём процессов, Бог существовать не может, поскольку разрушится система «Бог + человечество = жизнь на планете».

Таким образом, человек, поставив себя (и всё живое на планете) своими капризами, эгоизмом, безответственностью и дилетантизмом в крайне запутанную и неблагоприятную ситуацию, всё же вынужден волею Жизни создавать для себя и окружающего мира какой-то вариант своего обустройства. Мы уже сделали вывод, что на этом поприще человек предпочёл использовать пусть и нулевой, но свой опыт, пусть весьма хаотичные и противоречивые, но свои познания в этой сфере. Что касается рекомендаций Создателя в сфере государственного строительства, то человек решительно все их отверг. Разумеется, если не считать попыток в этом направлении Древнего Китая, Древней Греции и СССР (о Древней Индии разговор особый).

Опыт этих стран, к сожалению, можно рассматривать только, как неудавшуюся попытку перевести развитие человеческой цивилизации на рельсы, проложенные для неё Создателем. Столь богатый, и, к сожалению, невостребованный впоследствии опыт Древнего Китая и Древней Греции уже принадлежит Истории. Вопрос же с СССР всё ещё стоит на повестке дня в затеянной мировым сообществом почти вековой дискуссии ХХ века между капитализмом и коммунизмом (на самом деле между дьяволом и Богом). Состояние дел, в решаемой Западом и Востоком этой проблемы, мы уже обрисовали: мировое сообщество, не желая обагрять свои руки кровью убийством Русской идеи, предприняло попытку вынудить самих русских казнить предательством свою «национальную» идею²³. В этом деле, как уже упоминалось, семь «высокоразвитых и цивилизованных» государств, совместно с руководством «независимой и суверенной» России, достигли впечатляющих результатов. Хотя о достижении конечной цели их похода (развал России) говорить пока ещё не приходится (и не придётся). По этим причинам разговор о СССР и Русской идеи ещё впереди, и затевать его сейчас, не обозначив место и значимость Русской идеи среди других такого же уровня идей, окажется скомканным и во многом непонятным. Кроме того, вести речь об уже отживших и отработавших своё идеях такого уровня, использованных народами Древнего Мира, также уже бессмысленно. Все они давно уже принадлежат Истории, а значит, и интересоваться ими должны уже историки. Мы же эти идеи только назовём и обозначим, поскольку некоторые их характеристики, оказали существенное влияние на процесс рождения, становления и «воспитание» базовых идей, используемых народами мира в наши дни. Достаточно упомянуть попытку Чингиз-хана создать собственную «национальную» идею, основанную на богатом имперском опыте человечества тех и более ранних времён. «Ошибки» этого опыта (например, Древней Греции или Римской империи) он учёл, и не стал браться обустраивать чужую для него землю для чуждых ему народов. Порядки на завоёванных им землях он установил незатейливые и предельно понятные для покорённых народов и практичные для себя: живите, как хотите, только войска своего не имейте, и регулярно платите мне десятину дани. «Стриг» он народы, как пастух стадо овец, следя за тем, чтобы чужие «волки» не вторгались в его епархию, а «овцы» и «бараны» приносили достаточный для него доход и приплод.

Можно ли считать эту политику Чингиз-хана как удавшуюся попытку родить свою собственную идею, а идею разбоя и бандитизма, как идеальное средство пополнения государственной казны? Можно ли его идею грабежа относить к разряду полноправных идей организации человеческого общежития? Это спорный вопрос. С одной стороны такая политика наводила свои порядки на огромной территории в течение нескольких столетий, но с другой – эта идея отнюдь не преследовала цель создания государственности обустройства покорённых монголами многочисленных народов. Тем более, она не ратовала за благополучие и процветание покорённых ими народов. Методы были у этой идеи одни – разбой, грабёж, раздел и право силы. Эти соображения и дают нам основание говорить о Чингиз-хане, как о разбойнике планетарного масштаба. И ничего более. Хотя он и имеет сегодня многочисленную рать своих последователей практически во всех странах мира, обогащающихся, как и он в своё время, налоговыми поборами и бандитскими набегами.

Но его последователи решили, что махать кулаками ума много не надо. Поэтому, как они решили, нет надобности содержать многочисленное войско, и ходить время от времени в походы ради усмирения восставших народов. Как рассудили нынешние «денежные мешки», пополнить казну государства и собственные карманы можно не выходя из своего офиса. Достаточно установить в мире нужные себе порядки и законы, и правдами и неправдами вынудить потенциальных денежных доноров (в том числе, и своих сограждан) взяться «играть» в навязанную им «игру», как деньги из одного региона планеты тут же перекочуют на счета банков, находящихся на другом континенте. Разница же между Чингиз-ханом и его ревностными и весьма талантливыми последователями состоит в том, что сам родитель идеи «стричь овец» не преследовал цель создавать государства для покорённых им народов. В то время как его последователи, опять-таки для себя, собственной безопасности и своей наживы, уже вынуждены были создавать государства на покорённых ими землях. Более того, они вынуждены сами как-то заботиться о благополучной жизни ограбленных ими народов (нищего грабить невозможно). Как они рассудили, пусть это будет только видимостью, но она, ради привлечения новых желающих попасть в этот «клуб рабов», должна быть блестящей и «процветающей». Как мыльный пузырь: пусто, но зато много и красиво. Сегодня они добились такого уровня работы созданного ими механизма перекачки денежных средств на свои счета, что на этой ниве можно собирать богатый «урожай» круглый год. Эта же разница между идеей Чингиз-хана и сегодняшним уровнем работы её модифицированного варианта, даёт нам основание утверждать, что честная идея разбоя, эксплуатируемая Чингиз-ханом, не может претендовать на роль полноправной и полноценной базовой «национальной» идеи. В то время как современная жульническая и бандитская идея опустошения банковских счетов государственных и частных «лохов», с полным правом и с должным основанием может фигурировать в нашей жизни, как одна из идей организации человеческого общежития. За наглядными иллюстрациями можно обращаться к Конституции и к Государственному департаменту США.

Вряд ли есть необходимость предметно рассматривать характеристики «национальных» идей, использованных в качестве базовых народами Древнего Китая, Древней Индии. Палестины, Египта, Персии или приверженцами Османской идеологии ещё по одной причине. На полях деятельности канувших в Лету этого уровня идей, уже давно возникли новые. И в этой связи следует отметить лишь только некоторые, нужные нам обстоятельства. Так, например, многие черты Древнекитайской базовой идеи можно обнаружить сегодня в самых, казалось бы, неожиданных местах, например, в Скандинавских странах. А жители Японских островов, столкнувшись с необходимостью создания собственного государства, но, не имея в своём распоряжении своей «национальной» идеи, пошли по традиционно японскому пути. Они, «собрав положительный опыт» из известных им идей этого уровня, – а ими, в основном были Древнекитайская и Азиатско-Восточная идеи, – все их лучшие характеристики, принялись создавать свою собственную идею, которая и обеспечила им выживаемость в критических и кризисных ситуациях, с какими столкнулись японцы ещё два столетия назад.

Особую роль в развитии человеческой цивилизации также сыграла Древнегреческая и Римская (как наследница Древнегреческой) идеи. Даже в конце ХХ века мировая общественность признаёт исключительное влияние греческой культуры во всех областях и сферах современной жизни мирового сообщества. Её по праву называют колыбелью человеческой цивилизации. Хотя, и это обстоятельство также следует иметь в виду, корни её можно найти не только в странах Средиземноморья, но и в Средней Азии, Передней Азии, в Египте. Именно в Египте древние греки взяли одно из основополагающих положений организации государства – гармония мира, регламентирующее взаимоотношения богов и людей, и распределяющее их ответственность и сферы деятельности. Сам Зевс, согласно своему статусу, занимаемой должности и положению, помимо всего прочего, обязан был поддерживать, а значит, и отвечать за состояние гармонии и обустроенности во вверенном ему мире.

Неудивительно, что многие государства старались брать достижения греческих учёных, изобретателей и первооткрывателей в качестве эталона к подражанию при организации своей государственности. Популярностью идеи древних греков пользовались на огромной территории евразийского континента. Что, конечно же, оказало существенное влияние на процесс формирования многих базовых идей, возникших после падения Римской и Византийской империй. Причём, этот фактор популярности в равной степени распространился на народы, принявшие ислам, христианство, иудаизм или буддизм.

Спасти эту культуру («национальную» идею древних греков) от разрушения и забвения, как известно, попытался Древний Рим после греко-римской войны. Но он просчитался в стратегии. Поскольку закат культуры древних греков совпал с расцветом Рима, то традиции упадка древних греков римлянами были взяты в качестве эталона к подражанию, что и предопределило крушение самой Римской империи. Ибо Рим взял себе в качестве эталона к подражанию древнегреческого социального выродка. Ошибка в тактике приводит к локальным неудачам, а ошибка в стратегии – к краху всего предприятия. Этот закон римлянам, конечно же, был известен, но воспользоваться его положениями в своей практике возможности они не имели – им затмила глаза и разум слава Древних греков, которую они и пожелали заполучить в свою собственность любым способом. Славу римляне у греков отняли (и украли), но воспользоваться ею так и не смогли: такого масштаба реформы (и строительство) нельзя начинать с воровства, разбоя и мордобоя.

Процесс формирования базовых идей, используемых нами уже сегодня в практике государственного строительства, безусловно, был связан не только с культурными традициями Древнего Китая, Индии, Древней Греции или Рима. На него оказывали существенное влияние многие факторы, связанные с войнами, наличием у народов богатств, учениями пророков. Весь этот комплекс факторов оказал существенное влияние на рождение, формирование и развитие работающих уже сегодня «национальных» идей, организацию уклада жизни народов многих стран. Кроме того, эти обстоятельства являлись во все времена примером к подражанию у многих народов, желающих организовать своё общежитие по примеру сильных, высокоразвитых и богатых государств. Объединяло же созданные народами различных стран идеи одно: неуёмная жажда славы и достижение пика своей значимости в планировании и осуществлении геополитических процессов, а также желание учить ближних и дальних соседей законам бытия. Цель всех проводимых пропагандистских кампаний была, как уже говорилось, одна: достижение уровня мирного сосуществования различных народов (но по своим шаблонам). Для каждой существующей идеи это означало одно: сотрудничество должно осуществляться только по канонам своей веры, своего образа жизни, своей культуры и только на базе своей «национальной» идеи. То обстоятельство, что этот спор походил на ссору жителей степных просторов, бескрайних полей и прекрасных гор, доказывающих друг другу исключительность и уникальность своего жизненного опыта, время от времени охлаждало своей никчёмностью и явной глупостью многие горячие головы. Но это понимание, к всеобщей беде, не прекратило столь затянувшуюся никчёмную дискуссию. Ибо мы до сих пор слышим вселенские притязания евреев, мусульман, христиан или буддистов, напрочь забывших, что, по существу, все они воспевают в своих молитвах одного и того же Бога. Но только делают они это на разных языках, в разных формах, последовательностях и обрядах, которые решающего и принципиального значения не имеют (во всяком случае, для Бога). Точно так, как жители гор, полей и лесов в своих аргументах воспевают одну и ту же Землю, точно так иудаизм, ислам, буддизм или христианство воспевают одного и того же Бога. Спор же о том, кто из них делает это лучше, вообще сродни капризам младенца, и если бы он не приводил к вооружённым конфликтам и прочим актам насилия, то мириться (до определённого момента) с таким способом идеологической экспансии вполне было бы возможно.

Мы уже отмечали, что единая для всех народов платформа, на которой возможно достижение желаемого всеми странами состояния мира и согласия, была дружно отвергнута практически всеми народами. В этих условиях общественности разных стран ничего не оставалось, кроме как браться либо за формирование своих собственных региональных базовых идей, либо создавать их при помощи ближних и дальних высокоразвитых соседей. И тот и другой курс, естественно, влёк за собой всплеск популярности и востребованности в общественной и государственной жизни учёных и пророков. И хотя все те же учёные и пророки в своих учениях старались выражать точку зрения и позицию не только высшего руководства государства, но и Бога, человечество, по своему обыкновению, предпочло верить только себе самому, но не пользоваться рекомендациями Создателя. То есть, поклонялось человечество не столько трудам своих кумиров, среди которых, несомненно, был и Бог, сколько самим этим личностям. В сущности, эта политика привела не только к нарушению заповеди «не сотвори себе кумира», – ведь кумира нельзя создавать не только из личностей, которые мы называем гениальными или пророками, но и из личности самого Бога, – но и к разделению мирового сообщества на секторы влияния той или иной религии или идеи. То есть, свой мир человек разделил на множество «суверенных и независимых» стран, которые, по прихоти населяющих их народов, стали внедрять в практику, например, полярные решения одних и тех же проблем. Как раз то, чего от человека добивался (и добивается) дьявол. «Разделяй и властвуй», – вот принцип, которым пользуются в своей внутренней и внешней политике государственные деятели многих стран, забыв учение Христа о том, что бывает с разделившемся в себе доме. К чему, в итоге, к концу ХХ века и пришла человеческая цивилизация.

Принципиальным у этой позиции является то, что она не имеет ничего общего с позицией Бога. Его философия Жизни основана на единстве мира, но не на его дележе. Но при всём этом, проводя столь запутанную, амбициозную и деструктивную политику обустройства человеческой цивилизации, цель у каждого религиозного и «идейного» направления, создающего свою базовую идею, была одной и той же – достижение состояния благополучия и процветания всех государств в мире. Расхождения же между идеями определялись сразу же после попытки прояснить вопрос: кому данная конкретная идея обещает, и для кого она добивается достижения уровня благополучия и процветания?

На самом деле, не каждая «национальная» идея или религия желает благополучия и процветания другому государству или народу, опасаясь усиления его мощи и расширения сферы его влияния. Каждой идеи или религии милее по сердцу видеть своих соперников слабыми, беззащитными нищими и раздробленными, ибо такое их состояние автоматически будет свидетельствовать о её силе и мощи, что сохранит подопечную ей страну единой и сплочённой, а её сферу влияния убережёт от посягательств конкурентов.

Из сказанного напрашивается довольно нелицеприятный для многих стран вывод: каждая страна, заботясь о собственном благополучии и процветании, стремится (в основном, на декларативном уровне) в своей внутренней политике осуществлять свои поступки и поведение в соответствии с рекомендациями Создателя. Но по отношению к другим странам и народам, она пользуется всем арсеналом средств уничтожения социумов, рекомендованным ей дьяволом. Следовательно, коль скоро невозможно одновременно служить Богу и Его оппоненту, значит, эти страны служат только дьяволу, и добиваются целей, указанных только им. «Кто не со Мною, тот против меня; а кто не собирает со Мною, тот расточает», так определил Христос эту политику и поведение. Естественно, состояния благополучия и процветания всем народам и странам при такой политике, когда каждый народ за счёт других заботится только о себе, достичь весьма проблематично. Ибо эту возможность большинство политиков увязывают с методами грабежа и разбоя, что, конечно же, к миру, благополучию и процветанию привести не может в принципе. И если это так, то это означает только одно: мир постоянно живёт на пороховой бочке, держа в руках зажжённый фитиль. Что и подтверждает вся история человечества.

Выход из этой тупиковой ситуации имеется практически только один: отказ от сатанинской идеологии. Об этом неустанно и со всей убедительностью говорят представители мировой общественности и все четыре религии, оспаривая, при этом, исключительные свои права и возможности на поприще низвержения сатаны и дьявольской идеологии. Особенно ярко эта философия проявляется у христиан, мусульман и у сторонников учения Будды. В гораздо меньшей степени проблема благополучия и процветания других народов заботит иудаизм, что создаёт некоторые трудности в своём обустройстве народам и странам, прохладно относящимся к идеям иудаизма. Но ни одна религия не уточняет, что она имеет в виду, вынося на поругание образ дьявола или сатаны. То, что дьявол (зверь) должен быть низвержен с престола, сомнений не вызывает ни у кого. Но как только заходит речь, что в образе дьявола выступает обыкновенный и всем хорошо известный дилетант (все мы дилетанты, но каждый не в своей сфере), которого и необходимо отстранить от всех дел, тут же находятся противники этого решения. А они сидят не только в кабинетах светских властей, но и церковных.

Яснее и чётче свою позицию в этом вопросе обозначило христианство, пропагандируя философию непротивления злу насилием и необходимости любить ближнего. По его мнению, если каждый человек, каждый народ или каждая страна будет относиться к своим ближним и дальним соседям так, как к самому себе, то на пути достижения благополучия и процветания у человечества проблем не будет. При этом христианство, в силу своей интернациональности и терпимости, отнюдь не выступает за превосходство одних каких-то взглядов над другими. По его мнению, право на существование имеет каждая религия, лишь бы соблюдался Закон о невмешательстве в чужие дела. Кстати, этой же позиции придерживается и ислам, хотя его поклонники, весьма жёстко относятся к так называемым «неверным». Иллюстрацией может служить их клич «Бей неверных», который продиктован отнюдь не знание Корана, а только лишь эмоциональным восприятием действительности. Ведь «неверный» означает только одно: тот, кто не верит в Аллаха. А «бить» его следует не кинжалом в сердце, а словом и аргументами приобщать к делу служения Аллаху. То есть, не обоюдоострым кинжалом, а обоюдоострым языком.

Бедствий и смут можно было бы избежать, если бы все религии не на словах, а на деле признали право выбора за каждым народом. Для этого поступаться идеологическими принципами отнюдь не приходится, ибо это право признаёт каждая из четырёх религий. И если бы они взялись действовать согласно прописанным в их же книгах канонам и правилам (ведь они, в сущности, говорят об одном и том же, только разными образами, языками и притчами), то человечество уже давно бы достигло желаемой цели, идя к вершине разными путями. Как говорят на Востоке, «все пути сходятся на вершине».

В результате, отказавшись на деле от рекомендаций Создателя, мы были вынуждены в течение всего периода своего существования искать свои концептуальные решения проблем устройства мира. В разные времена мы принимали точки зрения и советы пророков, и создавали мир по принятым в обществе идеям организации общежития племён и народов. Сегодня ситуация практически не изменилась. Как и во все предыдущие времена, миром правит всё ещё не одна идея, а несколько, хотя вся Вселенная создавалась Творцом только на базе одной идеи (если точнее, то воплощённой в Проект идеи). Сегодняшний мир оказался поделённым на сферы влияния семью идеями организации человеческого общежития, среди которых имеется идея, предложенная нам Создателем. Также имеются идеи, созданные известными пророками и созданные человеком с помощью пророков. Кроме того, человек, вероятно, разуверившись в возможностях и искренних благодетельных помыслах нашего Создателя, а также в состоятельности учений своих некогда почитаемых пророков, создал и внедрил в практику свой вариант идеи организации человеческого общежития. Все эти идеи, поделившие мир между собой, уже практически известны мировой общественности: Американская, Европейская, Иудейская, Мусульманская, Русская, Скандинавская и Японская.

---